Наследие Уилта. Том Шарп

горечи и жалости к себе, пробрался в гостевую комнату, где уснул блаженным мертвецким сном.

* * *

      Наутро Уилт позвонил на работу – сообщить, что свалился с вирусной инфекцией. Никто не ответил.

      – Нынче суббота, – известила Ева. – В выходные люди не работают.

      Уилт радостно вновь залег в постель, но вскоре Ева его растолкала. Неожиданно для себя она многое переняла от тетушки Джоан из Уилмы, штат Теннесси, у которой гостила прошлым летом и которая выдворила, а точнее сказать, вышибла ее из своего особняка под названием «Звездолет». Приобретенный опыт Еву ожесточил. Годами она терпела мужнино непотребное пьянство, но теперь решила действовать в духе своей тетушки. Давно пора за себя постоять.

      – Слушай сюда! – рявкнула Ева, сдернув с Уилта простыню. – Отныне будешь делать, что я скажу!

      Вид голого мужа вызывал отвращение.

      – Господи боже мой, хочешь меня насмерть заморозить? – простонал Уилт.

      – На улице жара. Сам виноват, что тебя колотит. Таким пьяным я тебя еще не видела.

      – Ну виноват, виноват... С Питером отмечали...

      – Что отмечали?

      – История долгая и нудная. Можно потом?

      – Нельзя.

      – Меня не сократили, раз уж так хочешь знать. Вот что мы отмечали.

      – Слава богу! – Ева уж хотела уйти, но остановилась: известно, Генри соврет – недорого возьмет. Не на такую напал! – Разве тебе грозило сокращение? Пусть это займет время, но я желаю знать правду.

      Уилт выпучил налитые кровью глаза: черт бы побрал эту американскую тетку! Прежде Ева позволяла спокойно отмучиться похмельем, но с ее нынешней благоприобретенной настырностью справиться невозможно, да и сил-то нет.

      – Отдай простыню, я все расскажу, – проскулил Генри.

      Ева швырнула ему простыню и одеяло:

      – Ну, поведай.

      – Поначалу я собрался на заседание КРУНа...

      Ева терпеть не могла эти чертовы ахро... анахро... сокращения:

      – Расшифруй!

      – Комиссия по распределению учебной нагрузки. Там решают, от каких дисциплин избавиться и, естественно, кого из деканов попрут с работы. Коммуникации считаются не вполне университетским предметом, и оттого меня не пригласили. Питер рассказал, что там происходило. Мэй-сволочь-филд предложил меня убрать.

      – Ему-то что за дело?

      – Он, видишь ли, председатель КРУНа, если это так важно, – вздохнул Уилт.

      – Ну и?..

      – По счастью, там оказался проректор. Нельзя избавляться от Уилта, сказал он, поскольку лучше него никто не управится с отморозками, каких не сыщешь на других отделениях. Ты поняла?

      Ева кивнула.

      – Хорошо. Затем, добивая Мэйфилда, проректор предложил ему занять мою должность, и подонок наглухо заткнулся. Питер говорит, засранец чуть в обморок не хлопнулся, и вопрос моего увольнения больше не возникал.

      Ева почти поверила. Но если что, справится у Питера Брейнтри.

      – Теперь можно мне поспать?

      – Нет. Оденься, и чтоб через пятнадцать минут был внизу. У меня сногсшибательная