Врата в будущее. Эссе, рассказы, очерки. Николай Рерих

в его бесчисленных ветках. В стремлении к чеканке форм жизни мы должны очищать далекие закрытые корни».

      Слышите ли – «должны». Так говорит Рерих.

* * *

      Пути затеряны. Нет старых дорог. Мы только знаем, где были они. Надо найти их.

* * *

      Пером и кистью поработал на защиту остатков древней красоты Рерих.

      В статьях писал: «Пусть памятники стоят не страшными покойниками, точно иссохшие останки, никому не нужные <...>.

      Пусть памятники не пугают нас, но живут и вносят в жизнь лучшие стороны прошлых эпох».

* * *

      От дурного глаза лечимся. Лечимся красотой веков и вековою мудростью.

* * *

      Мы знаем «Весну» Рериха, «Священную Весну», когда зеленые, росные луга залиты солнцем, а даль едва подернута дымкой.

      Мы знаем его голубовато-хрустальную зиму и его золотую осень, когда густые лиловые тени покорно ложатся на усталую землю.

      Из года в год мы любуемся этой сменой. Сменой дня и ночи. Часов бдения и часов покоя. Мгновений, когда расцветают первые проблески холодного утра. И мгновений, когда на темнеющем своде ночного неба загораются первые влажные, дрожащие звезды.

      Глубокое волнение охватывает нас.

      Мы слышим клич «Зовущего». Мы покидаем дом, друзей, близких, родину. И мы следуем за «Высоким и чистым», в «Его страну», где прозрачен воздух, где рано зажигаются звезды и где мерцают тусклоцветные ауры сияний. В страну Рериха.

* * *

      Скользит наш челн по бирюзовой воде реки. С нами «Гонец».

      Мы плывем, направляемые мерными ударами его весла. Мимо нас бегут молчаливые и сумрачные берега. Колышутся тени. Шуршит камыш. Чуть плещут речные струи. И желтый осколок ущербного месяца бросает отражение, освещая нам путь.

      Мы пробираемся сквозь непроходимые чащи и заросли ветвей по извилистым тропам, где след зверя мешается со следом человека. И по тропам, где, крадучись, не ступал и зверь.

      Мы собираем дикие ягоды под стволами вековых деревьев и в прохладной тени их ветвей водим хороводы.

      Мы отдыхаем на свежей пахучей траве в пещере отшельника и слушаем простые рассказы «О Боге», о чудесных видениях, посетивших людей, о «Сокровищах Ангелов», о «Доме Духа» и небесных знаках, виденных смертными.

      Когда мы варим себе пищу на кострах, «Сходятся старцы».

      Понурив на посохи белые головы, они думают о прошлом.

      Трещат смолистые плахи, и дым костров клубится черными тучами.

      Лица наши обветрены, и тела наши стали бронзовыми от загара.

      Но мы все идем и идем. Мы видим незнакомые страны и людей. Мы прислушиваемся к их непонятному говору и засыпаем по ночам, чутко внимая песне, которую поет чужая мать, укачивая чужого ребенка.

      Нам говорят, что впереди зной, песок и пустыня.

      А за ней море зеленое, как изумруд, и горы из самоцветов.

      Мы идем. Звенит колокольчик верблюда, и даль клубится, как призрачный синий дым.

      Но вот мы у цели. На стенах сказочного города словно притаились фигуры людей, молитвенно обращенных к луне. Это «Мехески – лунный народ».

      В их движениях