Миранда. Нора Робертс

при помощи пластикового пропуска, на следующей двери набрала несколько цифр кодового замка, чтобы пройти в лабораторию. Войдя, Миранда включила свет, замигали флюоресцентные лампы. Быстро окинув взглядом помещение, она увидела, что все в идеальном порядке.

      Этого всегда требовала ее мать: идеального порядка и безусловного подчинения. От своих сотрудников. От своих детей. Миранда тряхнула головой, словно пытаясь стряхнуть с себя раздражение.

      Через мгновение уже кипел кофе, гудел, загружаясь, компьютер.

      Миранда замурлыкала от удовольствия, отхлебнув первый глоток горячего крепкого кофе. Она откинулась на спинку стула, закрыла глаза и мечтательно улыбнулась. Пять минут она может позволить себе побыть женщиной, наслаждающейся маленькими радостями жизни. Ноги выскользнули из удобных туфель, строгое выражение лица смягчилось. Как же хорошо!

      Миранда встала, налила вторую чашку кофе, надела белый халат и приступила к работе.

      Когда начали прибывать сотрудники лаборатории, Миранда сидела, внимательно глядя на экран монитора. Подошел Джованни с чашкой кофе и свежим рогаликом.

      – Скажи-ка мне, что ты видишь? – не оборачиваясь, спросила его Миранда.

      – Я вижу женщину, которая не умеет отдыхать. – Джованни положил руки ей на плечи, слегка помассировал. – Миранда, ты работаешь как проклятая уже целую неделю и совсем не отдыхаешь.

      – Взгляни на дисплей, Джованни.

      – О-хо-хо. – Не переставая массировать ей плечи, он склонился, так что их головы соприкоснулись. – Процесс первичного распада. Белая линия отмечает, где начинается непосредственно сама бронза.

      – Верно.

      – На поверхности коррозийный слой толще. Ржавчина вросла в металл, что типично для бронзы четырехсотлетней давности.

      – Нужно рассчитать темпы накопления ржавчины.

      – Нет ничего проще. Статуэтка лежала в сыром подвале, ржавчина накапливалась быстро.

      – Я это учитываю. – Она сдвинула очки, потерла переносицу. – Температура, влажность. Вычислим среднюю величину. Никогда не слышала, чтобы такой уровень коррозии можно было подделать. Ведь внутри тоже имеются следы коррозии, Джованни.

      – Бархатной тряпке не более ста лет. А то и меньше.

      – Сто лет? – Миранда стремительно развернулась вместе с креслом. – Ты уверен?

      – Да. Можешь перепроверить, но ты убедишься, что я прав. От восьмидесяти до ста. Не больше.

      Миранда снова повернулась к компьютеру. Не может же она не верить собственным глазам!

      – Ну хорошо. Значит, статуэтку завернули в бархатную ткань и спрятали в подвале лет восемьдесят-сто назад. Но все тесты подтверждают, что сама статуэтка много старше.

      – Возможно. Ты бы поела, Миранда.

      – Угу. – Она с отсутствующим видом взяла рогалик и надкусила. – Восемьдесят лет назад – начало века. Первая мировая война. Во время войны ценности всегда стараются спрятать подальше.

      – Логично.

      – Но где она хранилась до того? Почему о ней нет