Любимая мартышка дома Тан. Мастер Чэнь

Бизанта его распускали на нити, а нити использовали для создания новых тканей, в том числе, может быть, и тех, что свешивались до зеленого мраморного пола из-под гигантского, невообразимого купола главного храма на вершине горы над чистым синим морем. Того купола, который будто свисал с неба на невидимых цепях и вызывал восторженные слезы тех, кто видел его впервые.

      Итак, у меня-то дела были. Но заставлять простых ребят Сангака, раздосадованных смертью своих товарищей в моем доме, сидеть и ждать неизвестно чего – это была нелучшая идея. Срочно требовалась маленькая встряска и победа, неважно над кем.

      А вдобавок в ситуации, когда под подозрением оставались практически все мои люди – и они это знали, – мне было полезно лишний раз показать, что моя жизнь не только в их руках. Вот почему шестеро всадников на скромных осликах поджидали нас на пустой, быстро темнеющей дороге среди длинного ряда тополей, по которой катил возок судьи Сяо, а за ним – наша неторопливая кавалькада во главе с изображавшим из себя главного Чийусом.

      Шестеро на осликах обменялись улыбками с людьми Сангака, и у тех полезли на лоб глаза.

      Потому что все новоприбывшие были невысокими человечками одинакового роста и возраста, не очень молодыми, но никоим образом не старыми. Крепкими, подвижными, с похожими, как у братьев, и одинаково добродушными лицами. А еще в их внешности было что-то вызывающее мгновенное уважение. Если не страх.

      У каждого к седлу был приторочен толстый бамбуковый зонтик, очень странно выглядевший летним вечером, совершенно не пахнувшим дождем.

      – Давненько я не видел «невидимок», – шепотом сказал мне Сангак.

      Я молчал, рассматривая завидневшуюся на горизонте горообразную могилу императрицы.

      «Невидимки», двигаясь грациозно, как речные коты, мгновенно скрылись из виду в зелени за нашими спинами, как только мы начали подниматься на окутанный тьмой холм.

      А дальше произошло нечто очень странное: из сизо-серого, уже по-настоящему ночного сумрака вдруг нам навстречу по самой земле беззвучно понеслись, как бешеные, такие же сизо-серые тени. Одна чуть не задела мою ногу и исчезла в кустах.

      – Крысы, – прошептал кто-то у меня за плечом.

      – Нет, – отозвался голос Сангака. – Это… просто кошки. Много кошек. Они чего-то испугались. Что здесь творится, в самом-то деле?

      Вот тут-то висевшая среди сизой равнины внизу, под склоном холма, странная душная тишина прервалась глухим гулом, и холм начал уплывать у нас из-под ног.

      Судья Сяо к этому моменту уже шествовал по центру поднимавшейся к вершине аллеи, между двух смутно темневших по обе ее стороны рядов толстоногих каменных животных: верблюды, кони, носороги, страусы…

      Дальше виднелись очертания угрюмых каменных воинов с огромными головами в старинных шлемах до плеч.

      Вновь вздрогнула земля, и верхняя часть одного воина с тупым гулким звуком обрушилась вниз, перегородив судье и его стражникам дорогу.

      Судья упал на колено, стражники бросились