Вокруг света в восемьдесят дней. Двадцать тысяч лье под водой. Жюль Верн

на козлы, и экипаж – три доллара за рейс – отправился в «Международный отель».

      Со своего высокого сиденья Паспарту с любопытством обозревал большой американский город: широкие улицы, низкие, вытянувшиеся в правильную линию дома, церкви и храмы в стиле англосаксонской готики, гигантские доки, склады, похожие на дворцы, одни – деревянные, другие – кирпичные; по улицам двигались бесчисленные экипажи, омнибусы, трамваи, а по тротуарам сновала многочисленная толпа: американцы, европейцы, попадались также китайцы и индейцы – все те, из кого состояло двухсоттысячное население города.

      Паспарту удивлялся всему, что видел. Он был в том легендарном городе, который еще в 1849 году был центром бандитов, поджигателей, убийц, стекавшихся сюда, как в обетованную землю, на поиски золота; здесь весь этот сброд играл в карты на золотой песок, держа в одной руке нож, а в другой – револьвер. Но это «доброе старое время» прошло. Теперь Сан-Франциско имел вид большого торгового города. Высокая башня городской ратуши, на которой стояли часовые, возвышалась над всеми улицами и проспектами, пересекавшимися под прямым углом; между ними здесь и там виднелись зеленевшие скверы, а дальше находился китайский город, казалось перенесенный сюда в игрушечной шкатулке прямо из Небесной империи. Здесь не было больше ни сомбреро, ни красных рубашек, которые некогда носили золотоискатели, не было также индейцев, украшенных перьями; вместо всего этого – черные фраки и шелковые цилиндры – обязательная принадлежность многочисленных джентльменов, снедаемых жаждой деятельности. Некоторые улицы – и среди них Монтгомери-стрит, соответствующая по значению лондонской Риджент-стрит, Итальянскому бульвару в Париже и нью-йоркскому Бродвею, – изобиловали великолепными магазинами, в витринах которых были выставлены товары, присланные со всех концов света.

      Когда Паспарту попал в «Международный отель», ему показалось, что он и не покидал Англии.

      Весь нижний этаж отеля был отведен под громадный бар – нечто вроде буфета, открытого бесплатно для всех посетителей. Вяленое мясо, устричный суп, бисквит, сыр честер можно было получить без денег. Платили только за напитки – эль, портвейн, херес, если кому-нибудь приходило желание освежиться. Такой порядок показался Паспарту «вполне американским».

      Ресторан отеля был очень комфортабелен. Мистер Фогг и миссис Ауда заняли столик и получили обильный завтрак, который подавали на крошечных тарелочках негры-официанты.

      После завтрака Филеас Фогг в сопровождении миссис Ауды вышел из отеля и направился к английскому консулу, чтобы завизировать свой паспорт. На тротуаре он встретил своего слугу, который спросил, не следует ли перед поездкой по Тихоокеанской железной дороге запастись ради предосторожности несколькими дюжинами карабинов Инфельда или револьверов Кольта. Паспарту слышал толки о том, что индейцы племен сиу и поани, подобно испанским грабителям, останавливают поезда. Мистер Фогг ответил, что это совершенно излишняя предосторожность, но предоставил Паспарту свободу действовать,