Crysis. Легион. Питер Уоттс

хотя исследованиям препятствуют нехватка персонала и финансирования.

      Выводы: Агент GrEp Ag-01 – явление парадоксальное. Чрезвычайно узкий диапазон возможных жертв однозначно указывает на то, что GrEp Ag-01 – биологическое оружие, спроектированное для поражения людей. Однако от человека к человеку инфекция не передается, единственный способ заражения – контакт со спорой. Для широкомасштабной атаки подобная стратегия весьма неэффективна, зона поражения не может превышать нескольких километров от «шпилей “Харибды”».

      Представляется маловероятным, что создатели биологического оружия, подобного «Харибде», допустили столь элементарную оплошность. Мы предлагаем два возможных объяснения этой «оплошности»:

      1. Враг заинтересован лишь в установлении локального контроля и не планирует выходить за пределы Манхэттена (и, возможно, его ближайших окрестностей).

      2. Биологическое оружие еще на стадии разработки, и враг не планирует широкомасштабное его распространение. Это подразумевает, что цефы – сторонники принципа «разумной предосторожности» и не хотят глобально применять агент, не прошедший основательных полевых испытаний. В этом случае наблюдавшиеся нами ограничения и «оплошности» носят временный характер, и появление заразного варианта болезни будет означать конец испытаний.

      По нашему мнению, вторая гипотеза – наиболее вероятная из двух. Заметим, однако, что мы в своих суждениях исходим из человеческого взгляда на события, в то время как существа, логику поведения которых мы пытаемся разгадать, могут подобных взглядов и не разделять. Но возможно, в этом и кроется искра надежды.

      Крушение

      Знал бы ты, Роджер, что мне довелось повидать!

      Города, превратившиеся в болото, пылающие океаны. Толпы людей, отчаянно пытающиеся выбраться из зоны карантина, не замечающие, как проволока заграждения полосует их тела. Отчаянно гонимые надеждой на глоток чистой воды, пригоршню порошкового «Спирулина», люди лезли по проволочной ограде под током, дергаясь как марионетки. Я видел, как на полпути у женщины вспыхнули волосы, а она продолжала лезть. В самом деле, что ей было терять? Я помогал стаскивать трупы к братским могилам столь огромным, что дальний их край был едва виден. Эти гребаные могилы было видно с орбиты!

      А потом они послали меня в Манхэттен. С одной стороны, это вроде как облегчение, ну как если наконец сцепиться с равным по силе противником. Ну понимаешь, с тем, кто сдачи дать может. Мы, конечно, слабаки там были, чего уж, и передохли бы или чего хуже, но если б не передохли, если б выжили или даже победили – ну, впервые в жизни нам было бы хорошо от такой победы. Здорово было бы. Мы ж дрались с превосходящими силами, в кои-то веки. Мы не беженцев косили.

      Только в Манхэттене это самое оно и вышло.

      Я хорошо помню, как нарвался на первую «зачистку». Как бишь они это называют… а-а, «изоляция». Еще одно словечко до кучи назначенных обелить гребаное