Странное путешествие мистера Долдри. Марк Леви

прислонилась головой к стеклу, глаза у нее слипались.

      Долдри поглядел на спящую девушку и сосредоточился на дороге.

* * *

      "Остин" остановился у тротуара, Долдри выключил мотор и стал думать, как бы ему разбудить Алису. Заговорить – еще напугаешь, тронуть за плечо – неприлично. Можно, конечно, кашлянуть, но, если за всю дорогу ей не мешал скрип подвески, придется кашлять довольно громко, чтобы пробудить ее ото сна.

      – Мы умрем от холода, если останемся тут на всю ночь, – прошептала Алиса, открывая глаза.

      Долдри вздрогнул от неожиданности.

      Добравшись до своего этажа, оба стояли молча, не зная, что сказать. Алиса заговорила первой:

      – Итак, сейчас только одиннадцать.

      – Вы правы, – ответил Долдри, – одиннадцать с небольшим.

      – А что вы купили сегодня на рынке?

      – Ветчину, баночку маринованных овощей, красную фасоль и кусок честера. А вы?

      – Яйца, бекон, булку и мед.

      – Да нас ждет пир горой! – воскликнул Долдри. – Я умираю с голоду.

      – Вы угостили меня завтраком, истратили на меня уйму бензина, а я вас даже не поблагодарила. Теперь моя очередь вас угощать.

      – С превеликим удовольствием, я всю неделю свободен.

      – Итан, я говорила про сегодняшний вечер!

      – Прекрасно, сегодня вечером я свободен.

      – Я догадывалась.

      – Действительно, было бы глупо праздновать Рождество каждому в своем углу.

      – Тогда я приготовлю нам омлет.

      – Чудесная мысль, – одобрил Долдри, – сейчас только отнесу плащ, и сразу к вам.

      Алиса зажгла плитку, выдвинула сундук на середину комнаты, с двух сторон бросила по большой подушке, накрыла сундук скатертью и поставила два прибора. Потом залезла на кровать, открыла окно в потолке и достала коробку с яйцами и маслом, которые держала на крыше в холоде.

      Чуть погодя в дверь постучал Долдри. На нем был пиджак, фланелевые брюки, а в руках корзина.

      – Цветов сейчас нигде не купишь, так что я принес все, что купил утром. С омлетом получится восхитительно.

      Долдри достал из корзины вино, а из кармана штопор.

      – Все-таки Рождество, не воду же нам пить!

      За ужином Долдри поделился с Алисой детскими воспоминаниями. Рассказал, как тяжело ему было уживаться с родными. О страданиях матери, вышедшей замуж без любви за человека, не разделявшего ее вкусов и взглядов и далеко не такого утонченного, как она сама. Про старшего брата, лишенного чувства прекрасного, но честолюбивого и приложившего все усилия, чтобы отдалить Итана от семьи, в страстном стремлении остаться единственным наследником отцовского дела. Долдри много раз переспрашивал Алису, не скучно ли ей, и та каждый раз уверяла, что ей совсем не скучно: история этой семьи казалась ей захватывающей.

      – А каким было ваше детство? – спросил сосед.

      – Счастливым, – отвечала Алиса. – Я единственный ребенок. Не могу сказать, что мне не нужны были братья и сестры, мне чертовски их не хватало, зато все родительское внимание доставалось мне одной.

      – А чем занимался ваш отец? – спросил Долдри.

      –