Похитители тел. Джек Финней

посмотрела на нас с Джеком и спросила:

      – А как это может выглядеть? Перемена?

      Мы промолчали, и она задала новый вопрос:

      – Но Джек проснется? Я смогу его разбудить?

      – Дашь пощечину, и проснется. Если станет невмоготу, буди его в любом случае. Остаток ночи можете провести у меня.

      Теодора снова вперила взгляд в ковер на полу и наконец сказала:

      – Думаю, что выдержу, если смогу разбудить его, когда захочу.

      – А почему бы нам не остаться с ними? – спросила Бекки.

      – Думаю, что не стоит. Мне кажется, в доме должны остаться только те, кто здесь живет постоянно, иначе ничего не получится. Не знаю, откуда у меня такая уверенность – просто чутье. Думаю, здесь должны остаться только Джек с Теодорой.

      Джек посмотрел на Теодору и сказал:

      – Ладно, попробуем.

      Мы поговорили еще немного, глядя на городские огни, но всё уже было сказано. Около полуночи, когда почти все огни погасли, Белайсеки поехали с нами в город забрать машину. Высадив их на парковке, я повторил Теодоре инструкции: чуть что будить Джека и сматываться. В саквояже у меня был секонал, и я дал его Джеку, наказав принять только одну таблетку. Мы попрощались – Джек улыбнулся при этом, Теодора даже и не пыталась – и разъехались в разные стороны.

      – Тут есть связь, правда, Майлс? – сказала Бекки на пути к ее дому. – Между этим… и Вилмой?

      Я покосился на нее – она смотрела прямо перед собой – и бросил небрежно:

      – Ты думаешь?

      – Да, – просто сказала она. – Были ведь и другие случаи?

      – Было несколько. – Глядя на дорогу, я поглядывал и на Бекки.

      Она молчала до самого дома и только тогда сказала, все так же глядя прямо перед собой:

      – Я хотела сказать тебе об этом после кино. Со вчерашнего утра у меня появилось чувство… что мой отец совсем не отец! – Выпалив это единым духом, она с ужасом посмотрела на темную веранду своего дома, закрыла лицо руками и разрыдалась.

      Глава пятая

      Опыт по части женских слез у меня небогатый, но в книгах пишут, что женщину надо просто обнять и дать ей выплакаться. Это мне представлялось наиболее мудрым решением: я нигде не читал, что женщину надо развлекать карточными фокусами или пятки ей щекотать. Итак, я поступил мудро, обнял Бекки и дал ей выплакаться. Если после всего виденного в подвале Белайсеков Бекки считала своего отца самозванцем, которого от папы не отличить, что я мог возразить ей? Кроме того, мне нравилось ее обнимать. Бекки не слишком крупная, но и не миниатюрная и сконструирована по высшему классу. Она прекрасно помещалась в моих объятиях здесь, в машине, на пустой ночной улице. Ее щека прижималась к моему лацкану. Я очень боялся и даже паниковал, но это не мешало мне наслаждаться.

      Когда плач перешел в редкие всхлипывания, я спросил:

      – Может, ко мне поедем? – Эта мысль явилась внезапно и очень взволновала меня.

      – Нет. – Бекки нагнула голову и принялась рыться в сумочке. – Я не боюсь, Майлс, мне просто тревожно. – Она достала платочек, промокнула