Схватка за параллель. Сергей Морозков

Увидимся!

      По селению иду с высоко поднятой головой, уверенно и гордо. Бабы и детишки, завидев такую страшилу, с визгом прячутся в хибарах. Тем более за моей спиной горящий «сельсовет». Дым, жутко чёрный, столбом поднимается в небо. Ускоряю темп, а в местах, где никто не видит, даже срываюсь на бег. Скоро народная дружинушка вернётся.

      За околицей ныряю в кусты, шаг лёгок. Местным следопытам будет трудно. По большой дуге обхожу селение примерно до места недавней встречи с пацанёнком. Издалека слышу яростный вой и топот. Забыв о маскировке, в спешке теряя штаны, несётся народное ополчение. Старики, мокрые, с трудом дышащие, да рвущиеся в герои раскрасневшиеся подростки спешат на помощь. Видать, записаны не только в народной дружине, но и в добровольной пожарной команде – ишь, торопятся.

      За толпою маячит вконец умаявшийся Шарик. Сообразительная псина: он долго показывал гоблинам местные достопримечательности, дав возможность мне спокойно разобраться в ситуации. Увидев меня живым, от радости сбивает с ног, – счастлив, дурачина. Я тоже бесконечно рад видеть его невредимым. Столб дыма тем временем исчезает – быстро же тушат в здешних местах. Хотя, скорее всего, материал ратуши не горюч, хламом обзавестись не успели, а пара пластиковых столов больше дымит, чем даёт пламя.

      В лесу тем временем движение, как на Бродвее в час пик. Духи толпами шляются туда-сюда. Ищут нас довольно упорно, хотя, благодаря псу, успешно минуем все засады и ловушки. Пока играли в кошки-мышки, часто задавал себе вопрос: кто же эту ораву кормить будет, если я, к примеру, с полгода ещё побегаю?

      Лагерь возникает из-за небольшой горки. Спокойные воды круглого озера отражают лёгкие белоснежные облака. Пейзаж по-прежнему красив, хотя чёрные проплешины от адского огня резко контрастируют с ровным сиреневым цветом полей.

      До знакомого наблюдательного пункта добираемся без происшествий. В этих местах за последнее время доводится бывать чаще, чем дома. До встречи ещё есть время, и провожу его с пользой – заваливаюсь спать, оставив на хозяйстве Шарика.

      Сон уходит с первыми лучами солнца; пёс, сторож хренов, дрыхнет без задних ног. Сладко потягиваюсь, разминая все суставы, они чуть трещат от лёгкой нагрузки, чтобы через минуту быть готовыми к действию. Взгляд на лагерь шокирует: вся территория забита людьми в ослепительно белых одеждах. Держа строй, они выдвигаются в разных направлениях.

      Один отряд, человек в двадцать, движется прямо на меня. Пинком бужу охранника и, прихватив вещи, ухожу влево, к густым зарослям бамбука. Нас пока не замечают. Это, безусловно, не армейские подразделения; тех бы и не увидел – спецназ работает скрытно, а тут вырядились и шагают как на параде, так ведёт себя только полиция. Нет, ребята, не на того нарвались. Я не гоблин, на меня таким образом впечатление не произвести. Меж тем противник рассыпается в цепь, но в лес не входит; рассредоточившись по опушке, ждёт следующих команд. Правее и левее выдвигаются другие подразделения, и вскоре лагерь оцеплен.

      За ночь появился