Политика (сборник). Владимир Козлов

руками голову и лицо. Они били меня, а я кричал:

      – Все равно вы – суки, гондоны, пидарасы! Мне насрать на вас, я не боюсь.

      Они еще попинали меня, выгребли все копейки и ушли.

      Во дворе было пусто, от мусорки воняло каким-то гнильем. Я вдруг заметил, что на деревьях появились свежие листья, и подумал, что учебы осталось совсем немного, а потом начнутся каникулы, а сейчас я приду к Ленке в больницу и скажу ей «привет».

      Продавщица[7]

      Без десяти двенадцать ночи. Я покупаю в гастрономе возле памятника неизвестному дядьке бутылку пива и сажусь на свободную скамейку. Дед-бутылочник подбегает с открывалкой. Другой дед злобно смотрит на него: не успел.

      Рядом на скамейках сидят компании тинейджеров, громко орут и хохочут. Я не спеша пью пиво. Домой идти неохота.

      Подходит мужик – здоровый, толстый и пьяный.

      – Э, пацан, послушай. Я это, приезжий, в командировке короче. Где тут можно бабу снять у вас?

      – Если проститутку, то лучше на «стометровке» или на Машерова, но это – тридцать баксов минимум. Если хочешь, бери мотор, и поедем.

      – Тридцать баксов? Да за тридцать баксов я ее сам убью на хуй.

      – Ну, тогда ничем не могу помочь.

      Мужик идет к ближайшей тинейджерской компании, хлопает кого-то из пацанов по плечу, начинает втирать. Я наблюдаю и жду, что он их достанет, и они насуют ему пиздюлей, но они неадекватно спокойно реагируют на его базар, что-то даже отвечают, потом мужик сам откалывается и идет в сторону проспекта.

      Пива еще полбутылки. Смотрю по сторонам. Соседняя скамейка со стороны проспекта пустует: сидевшая на ней компания только что отвалила. Из темноты выходит и садится на нее баба в «левой» джинсовой куртке, надетой поверх платья. Колхозница, само собой. Ну и что?

      Она вытаскивает сигареты, закуривает. Я встаю, подхожу.

      – Здравствуйте. А можно здесь с вами сесть?

      – Да.

      Сажусь, делаю глоток пива.

      – А что это вы так поздно – и одна?

      – С работы шла – я в магазине работаю продавцом, – зашла к девчонке одной, выпили по пятьдесят капель. Теперь вот домой пешком идти надо: к нам автобус уже не ходит.

      – А пива не хотите?

      – Ну вообще-то можно. – Она тянет руку к бутылке.

      – Нет, зачем так? Я лучше еще по бутылке куплю. Только ты никуда не уходи, хорошо?

      – Ладно.

      Поднимаюсь и иду к магазину, на ходу допивая оставшееся пиво. Когда мне было лет шестнадцать, у нас на районе работала продавщицей кваса молодая девка – лет девятнадцать-двадцать, ничего такая. Мне она нравилась, и я пару раз дрочил на нее. Но подъябываться не подъябывался: малый еще был, а она ходила с Гнидой – с этим лучше было не связываться. Я, правда, ее только издалека видел, квас не покупал, потому что раз ночью пацаны такую бочку с квасом открыли и мыли в ней ноги и сцали в нее, так что я такой квас больше не пью.

      В магазине очередь: все отделы закрыты, работает только «ночник», и в нем толпится народ – за пивом и водкой.

      Я беру две пива. Если она

7

Практически автобиографический рассказ о «событиях» одной ночи в июле или августе 1999-го года, записанный через три года после того.