Холодное сердце. Вильгельм Гауф

снова в правом ухе ему слышалась песенка о хозяине сокровищ в зеленом лесу и нежный голос нашептывал ему:

      «Глупый угольщик Петер, глупый Петер Мунк, ты не можешь подобрать ни одной рифмы к слову «стоять», а еще родился в воскресенье в двенадцать часов. Подбирай же, глупый Петер, подбирай!..»

      Он во сне вздыхал и стонал и весь измучился, подыскивая рифму, но так как в своей жизни он не сочинил ни одного стиха, то труд его во сне был напрасен. Когда он на заре проснулся, сон показался ему очень странным. Стиснув руки, он сел за стол и стал думать о нашептываньях, которые засели у него в ушах. «Подбирай, глупый Петер, подбирай!» – говорил он про себя, стуча пальцем по лбу, но все же ни одна рифма не приходила ему в голову.

      В то время как он сидел, мрачно глядя перед собой и придумывая рифму на «стоять», мимо дома в лес проходили три парня. Один из них на ходу пел:

      Над горною долиной случилось мне стоять, —

      Ее в последний раз там пришлось мне увидать!..

      Словно яркая молния пронизала эта песенка слух Петера, и он, вскочив с места, бросился из дома, полагая, что не особенно хорошо расслышал ее. Догнав трех парней, он быстро схватил певца за рукав.

      – Стой, друг! – воскликнул он. – Какая рифма на «стоять»? Сделайте мне одолжение, скажите как вы пропели.

      – Чего ты привязался, малый? – возразил шварцвальдец. – Я могу петь что хочу. А ты пусти сейчас же мою руку, или…

      – Нет, ты мне скажешь, что ты пел! – почти вне себя закричал Петер, еще крепче схватывая его.

      При виде этого двое других недолго думая напали на бедного Петера со своими крепкими кулаками и так здорово помяли его, что он от боли выпустил одежду третьего и, выбившись из сил, упал на колени.

      – Получил теперь свое! – сказали они со смехом. – И заметь себе, сумасшедший, никогда не нападай на открытой дороге на таких людей, как мы.

      – Ах, конечно, я это запомню! – отвечал Петер вздыхая. – Но после того как я претерпел побои, будьте добры, скажите мне точно, что он пропел.

      Они снова начали смеяться и подтрунивать над ним. Однако певший песню сказал ее Петеру, и они со смехом и пением пошли дальше.

      – Значит, «увидать», – говорил несчастный побитый, с трудом поднимаясь. – «Увидать» на «стоять». Теперь, Стеклянный Человечек, мы снова поговорим.