Сады Луны. Стивен Эриксон

снова хихикнул.

      – Стоит ли все осложнять? – устало поинтересовался первый.

      Второй насторожился.

      – В колонне их уже заметили.

      Он снова мотнул головой. Со стороны ушедшей колонны донеслось дикое ржание коней. Хозяин гончих вздохнул.

      – Ну, ты решился, Котиллион?

      – Упоминание моего имени, – раздумчиво произнес высокий, – означает, что ты все решил за меня, Амманас. Мы ведь теперь не можем ее бросить, правда?

      – Конечно нет, старина. Ни в коем случае.

      Котиллион взглянул на девочку.

      – Да, она нам подойдет.

      Юная рыбачка закусила губу. Не выпуская из рук свечу Ригги, она отступила на шаг и со страхом переводила широко раскрытые глаза с одного человека на другого.

      – Жаль, – сказал Амманас.

      Котиллион, казалось, хотел кивнуть, но вместо этого откашлялся и произнес:

      – Это потребует времени.

      В голосе Амманаса послышалось удивление.

      – А оно у нас есть? Настоящая месть подразумевает медленное и продуманное преследование жертвы. Разве ты забыл ту боль, которую она однажды причинила нам? Сейчас у Ласэны есть поддержка. Но стена, на которую она опирается, может рухнуть, причем без нашей помощи. Удовлетворит ли это нас?

      Котиллион ответил холодно и сухо.

      – Ты всегда недооцениваешь императрицу. Учитывая наши нынешние обстоятельства… Нет, – он указал на девочку, – она нам нужна. Ласэна делает все, чтобы раздразнить Дитя Луны, не понимая, что ворошит палкой в осином гнезде. Сейчас самое время.

      Вместе с конским ржанием издали донеслись едва слышимые крики. Кричали мужчины, кричали женщины, и их предсмертные вопли больно били девочку в самое сердце. Она посмотрела на неподвижное тело Ригги на дороге, потом на Амманаса. Она хотела было бежать, но ноги ее ослабели. Амманас подошел к девочке вплотную и стал ее разглядывать, хотя лицо его под капюшоном по-прежнему оставалось невидимым.

      – Рыбачка? – мягко спросил он.

      Девочка кивнула.

      – А имя у тебя есть?

      – Хватит! – отрезал Котиллион. – Это тебе не кошки-мышки, Амманас. Я ее выбрал, я и дам ей имя.

      Амманас отошел.

      – Жаль, – снова произнес он.

      Девочка беспомощно подняла руки.

      – Пожалуйста, – взмолилась она, обращаясь к Котиллиону. – Я ничего не сделала! Мой отец – бедный рыбак, но он заплатит вам, сколько сможет. Я ему нужна, и бечева тоже. Он ведь ждет меня! – В отчаянии она опустилась на землю. – Я ничего не сделала! Пожалуйста…

      – У тебя больше нет выбора, дитя, – пояснил Котиллион. – Ты узнала наши имена. Этого уже достаточно.

      – Я их никогда раньше не слышала! – воскликнула девочка.

      Котиллион вздохнул.

      – После того что случилось на дороге, тебя наверняка станут расспрашивать. Это неприятно. Есть те, кто знает наши имена.

      – Видишь ли, девочка, – добавил Амманас, подавив смешок, – мы не собирались быть здесь. Есть ведь имена и… имена. – Он повернулся к Котиллиону и добавил ледяным тоном: – С ее отцом надо бы потолковать. Может, направить