Иллюзион жизни. Рассказы, миниатюры, размышления. Елена Сомова

в стране с таким мощным органом управления из семей правящей коалиции. А шахматное поле Сары Врублевской в масштабе страны – всего лишь микрофибровая тряпочка для протирания экрана телефона.

      Сара Врублевская и Андрей Рублев повлияли на экономику страны своей свадьбой, укрепившей фундамент шахматных владений Вильгельма-Фердинанда Эсмеральдовъ фон Трахтенгерца. Фон игры выбирает и тональность. На свет маяка, что расположен на пальце Колосса Родосского, держал путь Андрей Рублев, являясь на белый свет уже охваченным восторгом путешествий.

      У Сары и Андрея Рублевых на Рождество родилась тройня.

      КУКЛЫ ИЗ ЯЩИКА ТЁТИ ПАНИ

      Ящик тети Пани, – такое простонародное имя дал героине народ, заколочен и покрыт скатертью, но диктор объявляет о смерти великой актрисы Пандоры Мстиславской такой дежурной фразой, что примадонна вскакивает в ярости с одра и бежит честно зарабатывать свой кусман торта в другое тоталитарное государство. Эмигрантка и примадонна, Пандора берёт псевдоним Сморода Малинкина, и выступает на главной площади города во дворце, выстроенном по её проекту под ларец. Едва успела диктор телевидения закончить фразу о кончине тёти Пани, протарахтев пулеметом всё, что ей накропал подпольный обожатель и вертихвост Лапушкин, как Пандору Мстиславскую уже провожали в аэропорту, оскорбленную, непонятую и преданную не народом, нет! Государством, не понявшим её тонкости и предвосхищения любви к Родине. «Неблагодарные!» – твердила про себя Пандора Феофановна, пока диктор слизывала белый крем пирожного после передачи новостей.

      Народ спал. Сморода Малинкина получала комплименты от мужа. Феофан Рэк в шерстяной кофте и рубашке с отложным воротником под ней (кофтой, но там ещё водится и майка) имитировал секс с женой.

      «Я не импотент! И не седой!» – верещал Фефа, любимец публики и Смороды.

      «Конечно!» загадочно пылила в мозги разбушевавшаяся Сморода.

      Феофан напоминал всадника с огромной саблей, – и одним ловким движением ветки руки Сморода сбрасывает лёгкое платье перед своим рыцарем в шерстяных доспехах. Сабля уменьшилась в размерах. Феофан лёг на холодную простыню – это послужило падению авторитета. Выпестованный мамашей – одиночкой Мамзель Премудровной и воскресным папой Фонтаном Отверткиным, Феофан всегда страдал от холода.

      «Мужское достоинство не в сабле!» – утверждал Фефа, и его благодушно поддерживала огорчённая жена. Смороде и самой секс в кофте казался чемто неприличным, и она тепло трепала за ушком своего котеночка Фефу. Кроме раздражения секс не вызывал у Смороды ничего. Кофты менялись: то светло – серая, то свитер – это по – мужски: синий свитер в оргазме калейдоскопа треугольничков и ромбиков. Явно по – мужски! А то вдруг школьный кардиган Фефы – десятиклассника в 52—летнем – то возрасте! Экономка сохранила, слава ей и почет!

      По телевизору прозорливо мелькнула