На распутье. Павел Дмитриев

они закончат? – И тут же передразнил прораба: – У всех государственное.

      – Быстрее пары недель ни фига не уложиться.

      – Меня вполне устроит, – посмотрел ему прямо в глаза сквозь очки. – Значит, все должно быть готово через месяц.

      – Так ведь земля совсем замерзнет! – объявил Мезенцев тоном победителя. – Придется ее отжигать, а это значит необходимо менять смету и над технологией нужно думать.

      – Какой еще технологией? – Я злобно усмехнулся и добавил: – Что, у вас зимой земля с лопаты соскальзывать будет?

      Минуту молчали, Сидор Ильич перебирал бумаги на столе.

      Я придал лицу задумчивое выражение, как будто просчитывал варианты, и через несколько минут продолжил:

      – Может быть, стоит связаться с управлением, не все же участки такие загруженные?

      – Так нас всего два начальника участков осталось, – с готовностью ответил Мезенцев. – Работы у всех невпроворот.

      На этом он развел руками с легкой улыбкой, показывая, что, даже если у кого-то хватит глупости его уволить, долго плакать без работы не придется. И что самое противное, оказался прав, полностью и целиком. Такие боятся только жены со скалкой в руке и следователя, а я не походил на обоих.

      – Значит, опять пойду шабашников нанимать.

      Мой последний козырь оказался ударом ниже пояса. Это слово местные начальники откровенно и классово ненавидели. Не сомневаюсь, что обычно Мезенцев отвечал просто: «Так пусть вам и акты шабашники подписывают». Но в данном случае он догадывался, что «неподписательский» саботаж проведенных «специалистами сторонних организаций» работ может обернуться хоть и не слишком серьезными, но реальными неприятностями. Или бойкий франт в шляпе без труда подмахнет в управлении все бумаги, не спрашивая, как звали «того прораба».

      Вот только никаких шабашников на примете у меня не имелось. Все деньги на подобные финты из бухгалтера давно выжал. Тут даже немалые таланты Софьи Павловны не помогут.

      – Так ведь нахалтурят, переделывай потом за ними. – Сидор Ильич вопросительно поднял одну бровь. Ту, которая скрывалась за разбитой линзой.

      Проняло, наконец! Единственный ресурс, оставшийся в моем распоряжении, – продуктовые наборы. Вот что коммунисты отладили в совершенстве, так это нормировку жратвы. Если вписали «Интел» в списки приоритетного снабжения, отгрузят все и вовремя, пусть даже Кремль захватят инопланетяне. А сотрудники, они и на обычном магазинном перебьются. Нет еще у нас желудочно-избалованных… Конечно, кроме меня самого.

      – Давай без дураков, – хлопнул ладонью по столу. – С меня к ноябрьским ящик «трех бочек», пара коробок болгарского ассорти, ну, огурчики и помидорчики маринованные. Десяток баночек красной икры, таких, которые зелененькие с красненьким.

      Мезенцев поднял вторую бровь и чуть наморщил лоб.

      – Или все же к шабашникам? – Да думай уже скорей, рэкетир!

      – Бабам бы еще чего-нибудь…

      – Три флакона французских духов осталось.

      – Каких?

      – Французских,