Свой дракон. Галина Романова

ею чаны, чтобы выкупаться, и корыта, чтобы стирать, юноши должны были самостоятельно.

      Яунист первым, на ходу стаскивая грязную одежду, прошел к лавке и сел, прислонившись к стене и вытянув ноги.

      – Хорошо, – промолвил он. – А вы чего застыли? Живо взялись за ведра и натаскали воды! Первыми моются благородные господа!

      Юрат и еще трое молодых лордов присоединились к нему, предоставив остальным таскать воду. Готик заколебался. С одной стороны, он был баронетом и мог с чистой совестью сидеть на лавке в ожидании, пока для его омовения все приготовят. А с другой, юноша уже привык не отлынивать от работы. Тем более что Пасак, который по происхождению тоже не был простолюдином, уже направился за ведрами.

      Вообще, несмотря на то, что наставники не делали различий между учениками, в группе само собой сложилось некое разделение на благородных и простолюдинов. Это в первые дни все толпой кидались заправлять постели, подметать плац, стирать, убирать и помогать на кухне. Теперь же все чаще лишь половина юношей занималась делами, а остальные лишь делали вид. И надо сказать, многие братья-драконоборцы, даже если и замечали, смотрели на это сквозь пальцы.

      – Готик, иди сюда! – Юрат, приглашая, похлопал по скамье рядом. Возрастом, сложением и, самое главное, имевшимся рыцарским званием он был равен Яунисту, но был не в пример либеральнее.

      Отказываться от подобного приглашения было глупо, и юноша направился к скамье, но в это время тот же Юрат прикрикнул:

      – А ты чего расселся? Марш за водой!

      Веснушчатый Садуго, тяжело дыша, присел на край лавки. Самый маленький, юный и хлипкий, он намного тяжелее остальных переносил ежедневные тренировки. А сегодня, когда отрабатывали удары, он падал едва ли не чаще всех остальных.

      – Я сейчас, – прошептал он. – Только немножечко…

      – Бегом!

      – Можно мне передохнуть? Я устал.

      – Можно подумать, мы не устали! А ну, встал живо!

      Садуго допекали так или иначе почти все – в каждом мальчишеском коллективе рано или поздно находится такой слабак, жертва, на которой все срываются. Одни всерьез третируют и при случае лупят отщепенца, другие просто не вмешиваются, дабы не оказаться на его месте.

      – Что вы к нему пристали? – спокойный голос положил конец разборке. – Я принесу воды!

      Авидар взял два ведра, направляясь к чанам.

      – Отлично! – не стал спорить Яунист. – Тогда вот тебе еще, держи!

      Скомканная грязная рубашка и штаны полетели в спину Авидара.

      Тот действовал машинально. Крутой поворот, полуприсед, взмах рук – ведра он так и не выпустил, – и отбитая в полете рубашка упала на пол.

      – Воды я принесу, – в повисшей тишине промолвил юноша, – потому что вымыться надо всем. А свои вещи каждый будет стирать сам.

      – Что? – Яунист вскочил. – Да кто ты такой, чтобы тут командовать?

      – Мое имя – Авидар, если ты еще не удосужился запомнить, – отчеканил тот. – Я – старший сын вождя, и в моем племени принято