Жернова истории. Андрей Колганов

в этом что-то есть… Внеплановое обследование… Ведь и сверху такие указания частенько спускают. Вот! Нам надо еще одну, специальную инспекцию завести! Как раз для внеплановых обследований! Штаты под нее получить…

      Потом мужичок в опрятном, но несколько поношенном френче поднял на меня глаза и с ходу предложил:

      – Услуга за услугу! Я вам, так и быть, подкину троих студентов из числа практикантов Свердловского университета. Ребятки молодые, горячие, даром что опыта маловато, зато они готовы горы своротить! Но вы уж меня тоже не подведите. Леонид Борисович Красин человек весьма уважаемый, и если вы притащите письмецо за его подписью на имя нашего наркома – так, мол, и так, очень мы благодарны за внеплановую помощь и видим большую пользу в том, чтобы и впредь РКИ могла выделять бригады для необходимых и срочных внеплановых обследований, – это нам очень даже поможет.

      – Если ребятки ваши будут не совсем безрукие, – отзываюсь на его предложение, – то почему бы и не помочь столь душевному человеку. (К слову сказать, вскоре я узнал, что инспекция внеплановых обследований в НК РКИ была-таки создана, а уж какую там роль сыграло подписанное мною у Красина письмо – не выяснял.)

      На том и порешили, и вскоре я уже знакомился с тройкой студентов Коммунистического университета им. Я. М. Свердлова. Мы быстро договорились с ними, что со следующего дня, прямо с утра, я введу их в курс дела и мы приступим к работе.

      В среду утром они сидели напротив меня в моем кабинете. Я постарался обрисовать им задачу, а сам присматривался к студентам, изредка заглядывая в блокнот, где в кадрах Рабкрина мне надиктовали их краткие характеристики.

      – Наша задача не в том, чтобы искоренить бюрократизм в системе Наркомвнешторга или хотя бы в моем отдельно взятом отделе. Искоренение бюрократизма – дело долгих лет упорной работы, и одними организационными мерами тут не справиться. Для этого нужно обеспечить множество социальных, политических и, главное, культурных предпосылок, как писал по этому поводу Владимир Ильич, – начал я. – Наша задача в том, чтобы, по крайней мере, не дать бюрократу и волокитчику спрятаться за неразберихой в учете и отчетности, не дать ему пользоваться путаницей в прохождении дел. Необходимо добиться, чтобы было прозрачно ясно: кто какую работу и в какие сроки должен сделать и кто за что отвечает. Поэтому ваше первое дело – регистрация документов, картотека документов, система контроля за движением документов. Второй этап – распределение функций и ответственности: кто, что, в какие сроки должен сделать, кому что передать, от кого что получить. Кто из вас работал на производстве? – задаю вопрос, внезапно прерывая свою речь.

      – Я! – поднял руку невысокий жилистый паренек в сильно потрепанной гимнастерке. – На Коломенском паровозостроительном. Полгода… – добавил он уже несколько тише.

      Я заглянул в свой блокнот: «Семенов Павел Аристархович, 22 года, из рабочих, в ЧОН с 1918 года, в Красной Армии – с 1919, ранен на колчаковском фронте, после демобилизации