Актуальные проблемы современной лингвистики. Учебное пособие. Л. Н. Чурилина

в (1) и (2) различна; в (1) глагол выполняет роль самостоятельного, знаменательного компонента, в (2) – глагол выполняет вспомогательную роль; в примере (1) схеме соответствует нормальный, нейтральный порядок слов, в (2) – инверсированный. Очевидно, что морфологических показателей для представления синтаксической структуры недостаточно.

      Структурные различия между предложениями (1) и (2) сопоставимы с семантическими различиями: в (1) предикативно сопряжены название субъекта (агента) и его действия, переходящего на объект, во (2) предикативно сопряжены название предмета (лица) и его признака. Значению компонентов предложений соответствует значение категориальных подклассов частей речи, способных участвовать в данных предложениях: категорий имен со значением лица, предмета, признака, категорий глагола со значением конкретного действия или вспомогательным значением отношения. Следовательно, отбор лексического (точнее – семантического, категориально-обобщенного) материала для той или иной структуры небезразличен. Более того, категориальными значениями слов отец и строгость предопределяются разные структурные возможности образуемых ими форм: отец может быть агентом, субъектом состояния, строгость не может, строгость выполняет роль компонента со значением свойства, качества лица, может определяться с точки зрения степени; формам слова отец это не свойственно. Значит, формы каждого из этих слов (и соответственно – подклассов, которые они представляют) войдут в разные синтагматические связи и парадигматические ряды. Отбор языковых средств влияет и на собственно организацию. Разница между рассмотренными предложениями в порядке слов также обусловлена разницей в значении: для формы винительного объекта характерна постпозиция, для формы винительного характеризуемого субъекта – препозиция.

      Таким образом, между семантикой предложения и его структурой обнаруживаются причинно-следственные связи. <...>

      Проблема полноценности синтаксического описания связывается при этом, несмотря на различие подходов, с вопросом о членах предложения. На нем необходимо остановиться и потому, что для многих авторов соотнесенность формы и функции претворяется в соотнесенность частей речи и членов предложения, а иногда и в соотнесенность морфологии и синтаксиса вообще.

      Плодотворность теории членов предложения, основанной скорее на логико-морфологических признаках, чем на собственно синтаксических, давно подвергалась сомнению. Дело в том, что традиционные амплуа членов предложения не отражают их действительной роли в построении предложения. Выше это было показано на примере Отца отличает строгость. Если структуру этого предложения представить в терминах «членов предложения» (подлежащее – сказуемое – прямое дополнение), мы получим по существу ту же морфологическую информацию, что и из формулы N[[1]] → VF → N[[4]], потому что морфологическими признаками, а не конструктивной функцией компонентов обусловлено распределение ролей: «члены предложения» оказываются вторым названием