Экипаж колесницы. Сергей Дубянский

что жить надо только в Москве!

      – Не понимаю, – Женя разочарованно покачал головой, – в Воронеже у меня дом, в отличие от ваших «скворечников»…

      – Фи, Воронеж… – Женя не мог видеть, но, наверное, Надюша презрительно скривила губы, – помнишь у Шолохова в «Тихом Доне» про Воронеж? Что-то… короче, там сильные ветры и много хохлов, да?

      – Я не читал «Тихий Дон», – признался Женя, – зато я объездил весь Советский Союз, а, возможно, и в загранку попаду – ходят слухи, что кто-то от нас должен поехать. Разве это хуже, чем всю жизнь торчать в Москве?

      – В этом я тебе даже завидую… но жить все равно надо в Москве! Продавай свой дом и переезжай сюда. Я к тебе в гости приходить буду.

      – Почему только в гости? – Жене все-таки хотелось толкнуть ее мысль в нужном направлении, но Надюша никак не хотела двигаться путем, проторенным десятками других женщин.

      – Конечно, в гости, – она протянула сигарету, чтоб Женя затушил ее в пепельнице, – оно мне надо, чтоб твоя жена писала мне на работу жалобы? У нас, знаешь, с моральным обликом строго. Или еще встретит, да оттаскает за волосы…

      – Нет у меня жены! – оборвал Женя поток глупостей.

      – Так будет когда-нибудь.

      – А если это будешь ты?

      – Какой же ты нудный, – Надюша вздохнула, – и пошутить с тобой нельзя, – она неожиданно отвернулась к стене и сказав «спокойной ночи», затихла.

      Это была какая-то совсем не красивая концовка – Женя не привык к таким «эндшпилям», да и спать ему не хотелось.

      – Надюш, – он ласково погладил ее по голове.

      – Оставь меня в покое. Я сплю!

      Женя убрал руку и осторожно забравшись под одеяло, уставился в темноту. …И что это было? Говорят, женщина отдается сначала душой, а только потом телом; если она сначала отдается телом, значит, души у нее нет. Но у Надюши-то она есть – я чувствую! Просто душа ее летает где-то…

      – Ты спишь? – услышал он возле самого уха.

      – Нет.

      – А почему тогда лежишь и ничего не делаешь?

      – Но ведь ты собиралась спать!

      – Придурок. А если б я сразу сказала, что у меня болит голова – ты б с самого начала так и лежал бревном?

      – Нет, почему?.. – Женя почувствовал себя идиотом.

      – По кочану! Был у меня один мальчик; я ему говорю – завтра не звони, потому как я занята – иду с другим в кино. Он отвечает – хорошо, я позвоню послезавтра. Усек, да? Это так, на будущее, а теперь я, действительно, буду спать, и попробуй ко мне прикоснуться. Честное слово, я встану, и буду читать книгу, пока метро не откроется. Все, – она снова отвернулась.

      Это был явный перебор – Женя на многое не обращал внимания, но женщины никогда не пытались выставить его идиотом!.. Нет, если б она извинилась и перевела все в шутку, Женя б простил, но Надюша и не думала этого делать.

      – Что ты будешь?.. Читать?.. – он развернул ее и зажал рот поцелуем. Обычно в таких случаях сопротивление длилось не больше минуты, плавно превращаясь в игру, но Надюша сопротивлялась реально – ее ногти впились в Женину спину; она мотала головой,