Заказ. Мария Семёнова

набежал, а спускать его… Знаете, как французы говорят? Пять минут на языке, а потом всю жизнь на талии…

      – Несчастные вы люди, жокеи, – вздохнула заместительница начальника отдела. И высыпала в свой солидный фарфоровый бокал пятую ложечку.

      Серёжа с откровенной завистью посмотрел на её кружку и отхлебнул терпкий, обжигающий нёбо напиток:

      – Раиса Александровна, а не сказал Василий Никифорович, что ему от меня…

      И тут зазвонил телефон.

      – Серёж, возьмёшь? – Дородная женщина как раз доставала из недр тумбочки коробку печенья и сразу разогнуться была просто не в состоянии.

      Жокей с немалым облегчением схватился за трубку – лишь бы не видеть!

      – Алло! – донесся из телефонных глубин невероятно знакомый голос, заставивший его мигом забыть о недосягаемых гастрономических радостях. – Это производственный отдел? А Серёжу Путятина можно?

      – Аня?.. – У Серёжи перехватило дыхание. – Анютка, ты где?..

      Ему успело примерещиться характерное пощёлкивание сотовой связи: а что, если… если она к ним… если она прямо сейчас…

      – Дома я, Серёжа, – вздохнула девушка. – В Питере…

      – А как… как узнала, что я?..

      – Да просто… Чувствую вдруг – соскучилась, сил нет… Дай, думаю, позвоню… Есть у тебя минутка? Я, может, не вовремя?

      – Анька, милая… – Сергей заморгал и даже закашлялся. Раиса Александровна украдкой взглянула на парня, тихо выбралась из-за стола и ушла в коридор.

      – Анютка, ты когда теперь к нам? Я по тебе… не передать… И кони у нас на ипподроме новые… Я для тебя голов семь присмотрел… Для спорта – суперкласс… Двух к барьерным скачкам готовят…

      – Спасибо, Серёженька… – Стены кабинета, стол и кофейная кружка перестали существовать: он плавал в волнах её голоса, тёплых и чуть грустных. – Пока всё никак… Слушай! – вдруг закричала она. – А может, ты сам к нам выберешься? Правда!.. Я серьёзно! У нас тут скоро будут международные проводить, по конкуру… «Серебряная подкова», слыхал? Малая Европа! После «Кубка Вольво» к нам весь цвет… И Пилл, и Слоотак, и Меллигер… Может, вырвешься как-нибудь? А?..

      – Анютик, у меня Дерби через неделю…

      – Так «Подкова» как раз через неделю и начинается. Нет, Серёга, ты в самом деле попробуй! Я так тебя видеть хочу…

      Когда на пороге появилась Раиса Александровна, Серёжа сидел в глубокой задумчивости, всё ещё прижимая к уху вспотевшую трубку, из которой раздавались короткие гудки, и выражение лица у него было то самое – блаженное.

      Эх, молодость…

      – Цыбуля слушает!..

      В голосе Василия Никифоровича привычно рокотали властные нотки, а уж от того, как он произносил собственную фамилию, в самом деле могли хлынуть слёзы из глаз, словно рядом резали луковицу.

      – Василь Никифорыч, Путятин тревожит, – улыбнулся в трубку Сергей. – Вы, говорят, искали меня…

      – А, Сергуня, – грозный начальник немедля растаял, становясь тем Дедом Цыбулей, которого Сергей знал с