Никита Хрущев. Пенсионер союзного значения. Сергей Хрущев

в том числе атомные и космические. Он прилетит вечерним самолетом, – напомнил Лебедев. – Вот справка о нем.

      – Хорошо, положите. С гостем поступим так: привозите его часа в два. Мы с ним поговорим, а потом погуляем по парку и пообедаем вместе, – отозвался отец.

      Лебедев положил на стол тонкую бумажную папку со справкой, а рядом легли толстые папки: зеленая – с материалами зарубежной прессы, красная – с шифровками послов и серо-голубая – с бумагами, поступившими из различных ведомств. Сам Владимир Семенович сел рядом на стул и приготовился докладывать.

      Сегодня отец не торопился приступать к просмотру почты. День был не совсем обычным – утром должны были запустить на орбиту космический корабль «Восход» с экипажем из трех человек.

      Отец внимательно следил за каждым запуском. Ракетная и космическая техника была его любимым делом, и он всей душой болел за каждый новый шаг, с детской непосредственностью радовался удачам и горько переживал неполадки. Аварийных запусков с космонавтами не случалось, но никто не был от них застрахован. Именно поэтому он запрещал такие запуски приурочивать к праздникам: вдруг произойдет несчастье.

      – Работайте спокойно, без спешки, не гонитесь за торжественными датами. Пускайте людей только после тщательной подготовки, – неоднократно повторял он Сергею Павловичу Королеву.

      Час запуска был известен, и отец то и дело поглядывал на небольшие прямоугольные карманные часы, подаренные ему Лео Сцилардом, известным американским физиком. Их свели вместе стремление запретить атомные испытания, тревога за будущее человечества. Последний раз они встретились в октябре 1960 года в Нью-Йорке, куда отец приезжал на заседание Генеральной Ассамблеи ООН. Сцилард лежал в больнице, у него развился рак – видимо, он в свое время как следует облучился. Отец навестил его, о болезни ученого они не вспоминали, шутили, говорили о будущем. Возможно, что именно тогда Сцилард и подарил отцу часы на память. Он очень дорожил этими часами и с удовольствием демонстрировал их всем желающим. Часики были заключены в стальной футляр, состоящий из двух половинок, раздвигающихся в стороны. Тогда становился виден циферблат. При открывании и закрывании часы подзаводились – это особенно нравилось отцу, он любил остроумные технические решения. Льстило ему и то, что это подарок от такой мировой знаменитости, как Сцилард.

      Отец любил вспоминать слова Сциларда, которые тот сказал, вручая ему часы:

      – Я хотел подарить вам какой-нибудь сувенир, который доставил бы вам удовольствие. Не хотелось делать формальный подарок. Эти часы очень удобны, я сам ношу такие – они надежно упрятаны в корпусе и не разобьются, если упадут. Их не надо заводить по утрам. Нам, пожилым людям, бывает тяжело носить наручные часы, они мешают кровообращению. Надеюсь, вы будете ими пользоваться.

      Искренность и сердечность его слов очень тронули отца, запали ему в душу. И сейчас, сидя в кресле, он поигрывал часами, то и дело открывая и закрывая крышки.

      – Запуск прошел, – объявил он и посмотрел на телефон.