Заколоченный дом. Виктор Курочкин

Марья Антоновна любовалась дочерью, а Василий Ильич ругался:

      – Кобыла; двадцать лет, а она все ржет.

      – Пусть гуляет. Наживется и замужем – невелика радость, – говорила Овсова и тащила мужа посмотреть на нового кавалера.

      Василий Ильич нехотя поднимался и заглядывал в приоткрытую дверь.

      – Который?

      – Без кителя… Огурец жует.

      – Ну и что?

      – Ухаживает за нашей…

      – Ухаживает?! – Василий Ильич плотно закрывал дверь. – С пятнадцати лет за ней ухаживают. Удивляюсь, как она в подоле тебе не принесла.

      Не говоря уже о том, что суглинистый участок на пустыре ежегодно приносил три-четыре тысячи дохода, он был дорог Василию Ильичу своей связью с далеким прошлым. Сын крестьянина-земледельца, Василий унаследовал от отца вместе с псковским выговором любовь к земле. И как ни старались обстоятельства вытравить эту любовь, ничего не получилось. Правда, они исковеркали это чувство, но полностью убить его не смогли: любовь к земле теплилась в сердце Овсова.

      До войны Василий Ильич также имел огородишко, но тогда он для Овсова не имел столь важного значения.

      – Для забавы держу, чтоб не разучиться картошку растить, – говорил он. Сам же Овсов работал тогда на кирпичном заводе.

      Война не обошла и Овсовых. Без вести пропал старший сын. Василий Ильич тоже не миновал фронта и даже побывал в госпитале… А вернувшись домой, с первых же дней занялся хозяйством. Срубил сарай и поставил туда корову, потом взялся за огород. Незанятой земли на пустыре тогда было много.

      На кирпичный завод Овсов не вернулся, а чтобы не мозолить соседям глаза, устроился в артель вахтером. И все пошло своим чередом. Огород на пустыре цвел вовсю. Ему Василий Ильич отдавал душу и все свободное время. В проходной артели он томился, а здесь отдыхал.

      «Наконец-то жизнь налажена так, как я хотел», – думал Овсов. И вдруг в один день все полетело кувырком.

      Тоскливые думы раздражали Василия Ильича. Марья Антоновна видела состояние мужа и старалась по-своему его успокоить.

      – Что ты мучаешь себя и нас?.. Что ж, теперь с ума сойти из-за огорода? Ведь не один ты пострадал… Все люди как люди. На хорошие места поустраивались. Тысячи зарабатывают.

      – Тебе все тыщи. А ты пойди заработай!

      – И пошла бы на твоем месте на завод…

      Марья Антоновна не понимала, что, пытаясь утешить мужа, она только растравляла Василия Ильича. Пойти на завод! Нет, это не только вовсе не входило в планы Овсова, но и было противно его натуре. Все, что было связано с производством – машины, железо, соревнование, – вызывало у Василия Ильича болезненное раздражение.

      «Зачем все это? Разве нельзя жить без машин, соревнований, без собраний? – спрашивал он себя и сам же отвечал: – Можно… Надо жить тихо, спокойно».

      Перед Новым годом еще одно событие посетило Овсовых. И хотя этого события Василий Ильич ждал давно и с нетерпением, он отнесся к нему совершенно равнодушно.

      В один прекрасный день Наталья