Папирус любви. Андрей Андреевич Красников

поспешно дернула головой, охотно соглашаясь с тем, что Жруций – действительно сволочь, гад, козел, а то и вообще пассивный гей. Или импотент. Или даже гей-импотент. Кто угодно, в общем, но уж точно не слишком-то достойный представитель своего рода.

      – Возражаешь, значит, – недобро усмехнулся барон. – Дерзишь.

      – М-м. М-м!

      – Молчать!

      Опустив на пол бутылку, хозяин замка выбрался из кресла и ушел куда-то за спину прикованной к столу студентки. Раздался тихий стук, неясный шорох, а потом резкий злой свист.

      Нежные полупопия обожгло жгучим огнем. Девушка изо всех сил дернулась, вцепилась зубами в кляп и тоненько взвизгнула:

      – И-и-и!

      – Будешь знать, как перечить господину, – с ноткой самодовольства произнес барон, возвращаясь в кресло и протягивая руку за бутылкой. – Шлюха.

      Кате хватило ума сохранить молчание – пятая точка стремительно наливалась тягучей пульсирующей болью, любое неосторожное действие грозило удвоить страдания, а это совершенно не входило в ее планы. Вообще никак.

      – Глянь на себя, – оторвавшийся от бутылки мужчина окинул ее неприязненным взором. – Думаешь, если приперлась из другого мира и легла под принца, то тебе все позволено?

      Успевшая распрощаться со всеми подобными иллюзиями студентка так не считала, но возражать тоже не рискнула, предпочитая думать о том, каким образом можно избавиться от кляпа и более-менее нормально поговорить с напившимся аристократом. В конце концов…

      – Молчишь, значит, – собеседник обрадованно поднялся на ноги. – Строптивая, значит.

      – Ммм! М-м! Ммм… уиии!

      – И принц твой – тот еще упырь, – доверительно сообщил барон, снова падая в кресло. – Мелкое ничтожество, которое никогда не станет таким же великим, как его отец.

      Тихо рыдающая от боли и обиды пленница нашла в себе силы для того, чтобы осторожно кивнуть.

      – Надо же, – притворно удивился ее мучитель. – Кажется, кто-то начал понимать, что к чему? Хотя… ты что, считаешь ту мразь, которая сидит на троне, великим королем?

      Понимая, чем именно грозит этот вопрос, Катя в ужасе задергалась, стараясь избавиться от оков или каким-то еще образом разъяснить мужчине, насколько сильно он заблуждается на ее счет:

      – М-м! М!

      Впрочем, на этот раз мысли барона оказались направлены в совершенно другом направлении. Он залпом допил вино, окинул внимательным взглядом закрепленную перед ним девушку и плотоядно усмехнулся:

      – Какое интересное зрелище. Перед своим принцем ты точно так же задницей крутишь?

      – М-м!

      – Конечно, крутишь… ну что же, посмотрим, каково это – быть на месте принца Джорреса.

      Тяжелый кожаный пояс свалился на пол. Вслед за этим мужчина скинул с плеч камзол и двинулся куда-то за пределы видимости, попутно возясь с завязками штанов.

      Осознав уготованную ей участь, Катя жалко всхлипнула, а затем изо всех сил напряглась в тщетной попытки вырваться. Повторение того, что случилось прошлым вечером…

      – Расслабься, шлюшка, – лениво