Три судьбы. Нора Робертс

перечила матери? – Отец снял очки и начал протирать стекла белоснежным носовым платком. – По-моему, в последний раз это произошло в начале девяностых. Из-за чего вы поссорились?

      – Нет, ссоры не было. Но боюсь, что, когда вечером ты придешь домой, она будет расстроена.

      – Твоя мать бывает расстроена каждый вечер. Если этого не случится, я решу, что ошибся адресом. – Отец рассеянно потрепал ее по плечу. Это означало, что его мысли уже далеко отсюда.

      – Папа, если у тебя есть свободная минута, я хотела бы поговорить с тобой о Трех Судьбах.

      Упоминание о статуэтках снова заставило отца сосредоточиться.

      – О Трех Судьбах? А что такое?

      – Вчера у меня была одна беседа, после которой я вспомнила о них. И о дневнике Генри Уайли. Я с удовольствием перечитала бы его. Честно говоря, я подумала, что история этих статуэток могла бы стать главой моей новой книги.

      – Твой интерес очень ко времени. Несколько недель назад я беседовал о Трех Судьбах с Анитой Гай.

      – Мама уже говорила мне об этом. Думаешь, у нее есть ниточка к двум статуэткам, которые еще существуют?

      – Если и есть, то выяснить это мне не удалось. – Он снова надел очки и плотоядно улыбнулся. – Хотя я и пытался. Если она сумеет найти одну статуэтку, это вызовет среди антикваров определенный интерес. Если две – изрядный переполох. Но для настоящего бума нужны все три.

      – А третья, если верить дневнику, лежит на дне Северной Атлантики. И все же мне интересно. Ты не будешь возражать, если я возьму тетрадь?

      – Дневник представляет собой значительную ценность для семьи, – начал отец, – не говоря о его исторической и материальной ценности как памятника своей эпохи.

      Раньше Тайя отступилась бы, но теперь…

      – Ты давал его мне, когда я была двенадцатилетней девочкой, – напомнила она.

      – Тогда я еще надеялся заинтересовать тебя историей нашего рода и семейного бизнеса.

      – А я тебя разочаровала. Мне очень жаль, – вздохнула Тайя. – И все же мне бы очень хотелось увидеть тетрадь. Если ты не хочешь давать мне дневник домой, я могу изучать его здесь.

      Отец начал проявлять признаки нетерпения.

      – Я дам тебе дневник. Он наверху, в хранилище.

      Он шагнул к лестнице. Тайя вздохнула, вышла в вестибюль, села на край канапе и принялась ждать. Когда отец спустился, Тайя поднялась ему навстречу.

      – Спасибо. – Она прижала к груди тетрадь в выцветшем кожаном переплете. – Я буду очень осторожно обращаться с ним.

      – Ты со всем обращаешься очень осторожно, Тайя. – Отец подошел к двери и открыл ее. – Думаю, именно поэтому ты все время разочаровываешься.

      – Чем вы занимались? – Малахия провел пальцами по тыльной стороне руки Тайи, привлекая к себе внимание.

      – Ничем особенным. Прошу прощения, но сегодня вечером я плохая спутница.

      – Это решать мне, – улыбнулся он.

      Но сегодня вечером Тайя действительно была мрачной и