Темный любовник. Дж. Р. Уорд

ухмыльнулся и подмигнул дружку. Тот рассмеялся и стал скакать вокруг них кругами, жидкие белые волосы взлетали над головой.

      – Давай, давай покатаем ее! – кричал белобрысый.

      Куда девался чертов баллончик?

      Длинный подошел совсем близко и коснулся ее волос. Бэт твердо посмотрела ему в глаза. Просто красавчик, этакий стопроцентный американец.

      Когда он улыбнулся в ответ, она развернулась и побежала в сторону китайского ресторана. Не сводя глаз с его мерцающей неоновой вывески, она молила бога, чтобы кто-нибудь прошел мимо, но вокруг не было ни души: жара прогнала с улицы всех гуляк.

      – Эй, а как тебя зовут? – пыхтел за спиной Стопроцентный Американец.

      Сердце заколотилось: она поняла, что забыла спрей дома, в другой сумке. Осталось всего четыре квартала.

      – Ладно, сам тебе имя придумаю. Подожди… Как тебе нравится Кошечка?

      Белобрысый хихикнул.

      Бэт сглотнула и вынула из сумки телефон, готовая набрать девять-один-один.

      Спокойствие. Главное – не растеряться.

      Она представила, как войдет в ресторан под освежающий ветерок кондиционера. А потом вызовет такси, чтобы доехать до самого дома, подальше от этих придурков.

      – Ну, куда же ты, Кошечка, – канючил Стопроцентный Американец, – я тебе понравлюсь.

      Осталось всего три квартала…

      Бэт уже сошла с тротуара, чтобы перейти Десятую улицу, когда парень схватил ее и потащил назад, зажав рот тяжелой ладонью. Она отбивалась как одержимая, лупила руками и ногами. Подалась назад и заехала ему прямо в глаз. Руки, державшие ее, разжались. Рванувшись вперед, она перевела дыхание и застучала каблуками по мостовой. На Трейд-стрит вывернула машина; Бэт закричала, но та проехала мимо.

      Длинный снова настиг.

      – Ты мне за это заплатишь, сука! – прошипел он в ухо Бэт и сдавил ей горло.

      Казалось, еще немного, и сломается шея. Пленницу затошнило от запахов пота и дешевого одеколона, а равно и от визгливого смеха белобрысого.

      «В переулок тащат, – сообразила она, – а там совсем темно».

      Желудок сжался, еще немного – и вырвет; в горле возник противный привкус желчи. Бэт предприняла еще одну попытку вырваться. Ужас придал ей сил, но противник оказался сильнее.

      Он выбрал уютное местечко за мусорным баком и всем телом прижался к ней. Она успела врезать ему пару раз локтями по ребрам.

      – Вот зараза! Держи ей руки!

      Белобрысый получил хорошую порцию ударов каблуками по голени, но все-таки поймал ее руки и задрал их кверху.

      – Давай, сучка, тебе понравится! – рычал Стопроцентный Американец, пытаясь раздвинуть ей ноги коленом.

      Он пристроил ее спиной к кирпичной стене и удерживал на месте, сжимая горло. Другой рукой расстегивал блузку. Бэт закричала и сразу получила удар в лицо. В глазах потемнело от боли, появился привкус крови во рту.

      – Так: заорешь еще раз, язык отрежу.

      Длинный сорвал с нее кружевной лифчик. В глазах ничего, кроме похоти и злости.

      – Эй,