Странные дела, или Детектив по-деревенски. Лия Романовская

я.

         Тут женщина заметила меня, как-то совсем горько вздохнула, так, будто из нее выпустили весь воздух, и опустила вилы.

      – Ну что, сами все расскажете, или Иванычу звонить? – посуровел Ромка.

      – Не надо никому звонить. Что с сыном? – прошептала Ольга Сергеевна.

      – Да что ему сделается?! Убегал ваш Юрка, да недалеко. Дай посмотрю, – это уже Юрке.

         Плотов поморщился, но согласно кивнул. Я тоже наклонилась, чтобы взглянуть, что там у несчастного беглеца с ногой, но в сарае было довольно темно. Ночь все же на улице. И даже полная луна не давала достаточно света. Пришлось нам тащить Юрку в дом. Нога опухла и немного посинела.

      – Наверняка всего лишь ушиб, – утешил Ромка, и приподняв Юрку, быстро от него отстранился. На удивление, тот с трудом, но смог устоять на ногах, а значит Ромка скорее всего прав. С переломом не больно-то получится встать.

         Юрка, хоть и охнул при этом, но вполне мужественно захромал дальше сам. Мать заваривала чай, а мы уселись за столом. Странно, но и мне, и видимо Ромке было очевидно, что перед нами никакой не убийца.

      – Когда ты последний раз видел Ингу? – Ромка уселся поудобнее, и как ни в чем не бывало, принялся уплетать пирожки, заботливо выставленные хозяйкой на стол.

      – Да мы…я…это я виноват. Понимаете, если б я не опоздал тогда. Мы с Ингой договорились встретиться у озера, в девять. Но у меня Витька Кузьмин отлеживался.

      – В смысле отлеживался?

      – Да плохо ему было, перепил на работе. А чтоб Ленка, жена евонная не узрела сие непотребство, он меня попросил капельницу поставить. Ну я и ждал, когда докапает.

         Юрка страдальчески поморщился, вытер рукавом лоб и продолжил.

      – Я Инге позвонил, сказал так мол и так, опоздаю. Она кричала, чтоб я с Витькой тогда и спал…эх… да если б я знал, да я бы к чертям его послал, – разошелся он.

      – Ты дальше давай. Дальше-то что было?

      – Ну она хоть и накричала, но сказала, мол подождет. Погода хорошая была, говорит искупаюсь. Я когда прибежал туда, уже полдесятого было. Смотрю, а Инги нет нигде. Ну думаю, точно обиделась, ушла. И тут мне так в кусты понадобилось, мочи прям не было терпеть. Я туда сунулся как раз, а там Инга, – тут Юрка всхлипнул и горько зарыдал.

         Мать подбежала к сыну и принялась гладить его по голове, что-то тихонько нашептывая. Мы с Ромкой переглянулись, и я заметила, что он с нескрываемым злорадством смотрит на Юру. Интересно, с чего бы это? Что этот фельдшер успел ему такого сделать, чтобы даже в такой ситуации он вместо сочувствия испытывал к парню неприязнь?! Ромка увидел мой взгляд и отвел глаза в сторону.

         Минут через пять Юрка продолжил свою исповедь.

      – Я ее уже на руки взял когда, понял сразу, что она того. Все значит. Она вся такая обмякшая, тяжелая. И пульса уже не было. Я вначале хотел ее в деревню нести, скорую там, полицию вызвать…растерялся весь. В голове-то куча мыслей сразу. И страх, и жалость, и вообще. Вам не понять, – вздохнул он.

      – Ну почему же? – тихо сказал Ромка, – я как-то мать схоронил. Давно