Ночь смерти. Нора Робертс

предосторожности, Ева.

      – Вот и хорошо, потому что одна из таких мер – отменить все встречи с пациентами, пока Палмер не окажется за решеткой.

      – Это абсурд!

      – Вы не должны оставаться наедине ни с кем – ни минуты. И если пациенты не согласны, чтобы вы копались в их головах в присутствии двух копов, то придется вам взять отпуск.

      – А вы тоже возьмете отпуск? – Мира пристально смотрела на Еву.

      – Я буду делать свою работу. И часть этой работы – вы. Стефани Ринг пропала. – Ева на секунду умолкла, давая собеседнице время осознать услышанное. – Делайте, что вам говорят, доктор Мира, или уже через час вас возьмут под стражу для обеспечения защиты. Завтра в девять мне понадобится консультация. Я сама к вам приеду.

      Она отключила связь, повернулась к Рорку, чтобы узнать номера телефонов, и наткнулась на его внимательный взгляд.

      – В чем дело?

      – Она тебе очень дорога. В противном случае ты обставила бы все гораздо деликатнее.

      – Даже в лучшие времена я не отличалась деликатностью. Давай номера. – Рорк выжидал, и Ева со вздохом прибавила: – Ладно, ладно, будь по-твоему. Она мне очень дорога, и я сделаю все, чтобы Палмер не приблизился к ней даже на милю. А теперь давай мне эти проклятые номера.

      – Уже на вашем терминале, лейтенант. Загружены в память. Для связи остается только набрать имя.

      – Хвастун, – пробурчала Ева, зная, что ее слова вызовут у него улыбку, и отвернулась, чтобы связаться с людьми из списка Палмера.

      Убедившись, что все потенциальные жертвы находятся там, где и должны, и что их охраняют, Ева занялась материалами из судебного архива, которые подобрал для нее Рорк.

      Целый час она просматривала протоколы и отчеты, а еще час потратила на записи своих допросов Палмера.

      – Ладно, Дэйв, расскажите мне о Мишель Хаммел. Что в ней особенного?

      Дэвид Палмер, крепкий молодой человек двадцати двух лет с обаятельной внешностью выходца из состоятельной семьи уроженцев Новой Англии, улыбнулся и с энтузиазмом подался вперед. Его голубые глаза вдохновенно сияли. Лицо – кровь с молоком – светилось здоровьем и энергией.

      «Наконец кто-то его выслушает, – подумала тогда Ева. – Наконец у него появился шанс поведать миру о своей гениальности».

      Теперь она вспоминала, как выглядела три года назад. Ужасная стрижка – в те времена она сама подстригала свои волосы. Ботинки на ногах новые и почти без царапин. На пальце нет обручального кольца.

      В остальном все примерно то же.

      – Молодая и в хорошей физической форме, – ответил Палмер. – Очень дисциплинированна – и ум, и тело. Бегунья на длинные дистанции, олимпийская надежда. Она знала, как блокировать боль и как сосредотачиваться на цели. Понимаете, Мишель была в верхней части шкалы. А Лерой Грин в нижней. Он много лет затуманивал свой мозг наркотиками. Никакой сопротивляемости разрушительным воздействиям. Потерял контроль еще до того, как почувствовал боль. Его разум сломался сразу же, лишь только он пришел в себя и