Мастер харакири. Вячеслав Жуков

Не может быть», – Лешка внушал себе, что это не мать, обознался он. Поднял голову, поглядел на открытое окно и застонал, дотронувшись до ее руки.

      Мать была еще жива. Она почувствовала прикосновение сына, и ее глаза стали отыскивать его. И вдруг остановились на нем.

      – Мама, кто? Кто это сделал? – спросил Лешка.

      Ее помертвевшие губы что-то зашептали, и изо рта потекла кровь.

      Лешка достал из кармана носовой платок и вытер кровь с губ матери. Наклонился, но разговоры собравшихся людей мешали что-либо услышать. А громко говорить мать не могла.

      – Замолчите, вы! – крикнул Лешка в толпу и припал ухом к материнским губам.

      – Их было двое. У одного шрам на верхней губе. Ищут тебя, – едва слышно прошептала она и задышала часто, словно ей не хватало дыхания.

      – Мама! – закричал Лешка, понимая, что сейчас должно произойти. Уронил голову ей на грудь и не услышал ударов сердца.

      – Молодой человек, – произнес кто-то рядом и тронул Лешку за плечо.

      Лешка обернулся, увидел милиционера.

      – участковый уполномоченный, майор Синельников, – представился милиционер. – Давайте отойдем. Нам надо поговорить.

      Его голос дошел до Лешки далеким эхом, и потому он ничего не ответил майору, и вообще, все казалось нереальным, неестественным. Этот милиционер, копошившийся возле трупа матери, врачи и эта толпа вокруг…

      – А-а? – протянул Лешка глухо, всматриваясь в лицо милиционера.

      – Пойдемте со мной вон к той машине, – сказал майор, указав на рядом стоящий милицейский «уазик».

      После похорон матери Лешка чувствовал себя совершенно опустошенным. Словно что-то оторвалось от него, потерялось, ушло вместе с ней в землю.

      Даже домой заходить не хотелось. Пусто дома. Нет привычного уюта. И в душе пустота, горечь потери близкого человека. Только водкой и можно эту горечь залить. Знать бы точно, кто убил мать.

      Лешка шел вечером домой пьяный и разговаривал сам с собой:

      – Сначала убили Колобка. Чуть не убили меня. И вот убили мать. Почему? За что ее убили?

      Он не обратил внимания на стоящую в темноте «Газель». Но стоило ему поравняться с ней, как из машины выскочили трое парней. Кто-то ударил его по голове, и Лешка отключился.

      Сколько после этого прошло времени, он не знал. Открыл глаза, потому что почувствовал: что-то теплое, неприятное струей течет ему на лицо. Увидел: он со стянутыми скотчем руками и ногами лежит на земле. Рядом стоят четверо – двое молодых здоровяков, сразу видно качки, мужчина лет тридцати с сытой харей, на верхней губе косой шрам, и чернявый парень, примерно такого возраста, как Лешка. Стоит, гад, и мочится прямо Лешке на лицо.

      Когда Лешка открыл глаза, парень рассмеялся, сказал тому, со шрамом:

      – Глянь, Манай, как я его в чувство привел. Нашатырь не нужен.

      – Конечно, вчера пива обпился, – сказал тот, кого он назвал Манаем, и все четверо заржали.

      «Манай. У него шрам на верхней губе. Мать, наверное, про него говорила», – подумал Лешка и обратился к нему:

      – Слушай ты, мудак, я тебе за мать горло