Кровь Севера. Александр Мазин

вертел.

      Не знаю, сумел бы франк осуществить желаемое. Позже я узнал, что на охоте такие парни на скаку ловили копьем бегущего зайцы. Хрёрек-ярл, конечно, покрупней зайца.

      Но я не думаю, что нашелся бы такой заяц, который мог бы убежать от среднестатистического викинга.

      И я мог бы пересчитать по пальцам тех викингов, у которых был шанс убежать от меча Хрёрека-ярла.

      У шевалье Жиля такой шанс был. Его конь был достаточно проворен. Просто скакал не в том направлении.

      Острие копья, на противоположной стороне которого находилось более полутонны плоти и железа, со скоростью пятидесяти километров в час приближалось к сердцу моего ярла. Но это сердце вряд ли ускорило ритм. Им, копью и сердцу, по-любому не суждено было встретиться. Более того, мой ярл даже не собирался уклоняться от живого снаряда.

      Он просто ждал.

      И за десять секунд до столкновения произошло нечто.

      А именно: из наших рядов выскочил Стюрмир. Выскочил и с разбега метнул копье навстречу атакующему ворогу.

      Попал, разумеется.

      Бросок у Стюрмира и так неслабый, а уж с разбега…

      Попал он в коня. Вероятно, в коня и целил, потому что промахнуться с тридцати шагов Стюрмир точно не мог.

      Копье угодило бедному животному в шею. Пробило навылет – скорости сложились.

      Получилось красиво: конь упал в десяти шагах от Хрёрека, а шевалье подкатился прямо под ноги.

      Ярл торжественно поставил ногу на грудь рыцаря и проревел во всю мощь командирской глотки:

      – Ег ванн!

      Я победил.

      Кто бы спорил.

      Замешкавшийся оруженосец оказался на земле через пару секунд. Метнув копье, Стюрмир не остановился. Между ним и оруженосцем было метров сорок. Будь франк поопытней, он кинулся бы обратно, к воротам. Но парнишка был то ли глуп, то ли особенно предан своему господину, потому что пришпорил коня и вознамерился нанизать на копье нашего ярла. Стюрмира он не учел. А зря. Викинг даже к наступательному оружию не прибег. Сорвал со спины щит и запустил его на манер гигантского диска.

      Вообще-то благородные франки, надо отдать им должное, отлично держатся в седле. Упрутся ногами в стремена, поясницей – в заднюю луку, и хрен вышибешь.

      Но боковой удар конник держит куда хуже, чем лобовой.

      Оруженосца вынесло с седла и поволокло по травке – нога в стремени застряла. Конь, впрочем, сразу же остановился (обученный), и сильно побиться паренек не успел.

      С «пареньком» я поторопился. Оруженосец оказался бородатым дядькой лет под тридцать.

      Но выкуп за него определили в десять раз меньше, чем за «начальника».

      Ну да, добивать поединщиков никто не собирался. Зачем убивать, если можно продать!

      Викинги, одним словом.

      Городок сдался без дополнительных условий. Скажу так: его обитателям здорово повезло. Что может сотворить с мирным населением французского населенного пункта тысяча викингов, цивилизованному человеку даже не представить.

      Но