Жизнь Шаляпина. Триумф. Виктор Петелин

придумал. Я люблю собирать грибы.

      – Господа! – сказал Коровин. – Вы, конечно, свободны делать что хотите. Собирать грибы, ловить рыбу, писать этюды, отдыхать у речки. Но заметьте, я к обеду заказал изжарить кур и гуся, уху из рыбы, раков, которых ты, Федор, очень любишь, жареные грибы, слоеные пирожки, ягоды со сливками… И еще много всякой всячины будет на праздничном столе. Так что не опаздывайте к обеду. А кто опоздает, пусть пеняет на себя, семеро одного не ждут… Так и знайте.

      Все собравшиеся под крышей Константина Коровина приняли к сведению сообщение хозяина и разбрелись кто куда.

      Шаляпин и Горький с корзинками в руках пошли в лес. Почти полгода не виделись друзья, накопилось многое, что хотелось выплеснуть, освободившись от душевного груза, давившего на сердце. И столько событий мелькнуло за эти полгода. Шаляпин вспоминал о своей поездке в Египет, о своем житье-бытье в Неаполе, о недавних гастролях по югу России. А Горькому тоже было что сказать о своем путешествии по Кавказу, о встречах с друзьями юности…

      Шаляпин жадно, как всегда, слушал Горького. Конечно, Федор Иванович знал, что Горький еще в молодости участвовал в нелегальных кружках народников, народовольцев, агитировал рабочих и крестьян бороться за справедливое решение социально-общественных вопросов российского бытия, читал его рассказы, пьесы, восхищался его смелостью, с какой друг осуждал «хозяев жизни», мещан, защищая интересы бедноты, рабочих и крестьян. Знал и о том, что не все слои общества поддерживают Горького в его радикальных стремлениях перестроить жизнь России на революционных началах. Поддерживает его только революционно настроенная молодежь, а средние слои, напротив, возмущены его призывами уничтожить самодержавие и устоявшиеся после реформы 1861 года законность и порядок. Да и популярен Горький лишь у тех, кто проповедует марксизм, кто зовет к «безумству храбрых», к революционному подвигу, кто мечтает о счастливом, светлом будущем, пренебрегая сиюминутным, настоящим. Горький упоминал и о Ленине, о нелегальной газете «Искра», которая восторженно писала о постановках пьес Горького, вызывавших общественное возбуждение и даже неповиновение молодежи, как это было в Белостоке.

      – Почти месяц бродил по Кавказу. Выехал из Нижнего по Волге, добрался до Саратова, там побывал в Радищевском музее, потом – Владикавказ, Тифлис, Батум, снова Тифлис, Боржом, Бакуриани, Боржом, заехал в Абастуман к Нестерову, по его совету посмотрел Гелатский монастырь, чудо грузинской архитектуры… Удивительная страна! Как хорошо увидеть ее свободным человеком…

      Шаляпин вопросительно посмотрел на него.

      – Ты ведь знаешь, что однажды в Тифлисе я оказался за казенный счет. Арестовали меня в Нижнем, доставили по Военно-Грузинской дороге в Тифлис и заключили в Метехском тюремном замке. Если б ты знал, как тяжко уезжать от молодой жены и сына… А там снегири, щегол… Как они приятно чирикают… Без меня Катя гнала-гнала их, а они, глупые, часа через два вновь прилетали в окно поклевать зернышек. Как обидно! А щегол погиб, недосмотрели.

      – Около