Тайна утреннего света. Николай Зайцев

публикации в печати последнего, и, как казалось, лучшего произведения. Но рукопись томилась в столе, пухла добавлениями, исправлениями, пока только собственными. Ни один редактор не взялся серьёзно просмотреть текст, а если и брались, то мимоходом, с обязательной припиской при возврате: «Осовременить события, больше движения». Будто в настоящем напрочь отсутствует прошлое. Нужно забыть всё, чтобы насладиться действительностью. А деньги в чемодане – они реальность или же мучительный призрак полуголодного воображения? А если кто-нибудь явится за своим богатством. «Возьму сто долларов, обменяю, отдам Матрёне долг, куплю продуктов и буду ждать визита. Хозяин должен найтись, но за сохранность имущества я заслужил малую толику благодарности», – решил Царёв, выдернул из пачки купюру, внимательно взглянул на портрет президента Америки, закрыл чемодан и задвинул его обратно в укрытие. После этого чисто выбрился, надел свежую рубашку и отправился на рынок. Деньги как-то уж очень незаметно спрятались в кармане брюк, и по дороге он неоднократно проверял их наличие. В обменном пункте, к удивлению Царёва, не придали должного значения сделке. Обменяли и всё. «Видно много валюты водится в карманах наших граждан», – к месту подумал Царёв. Потом он покупал всякую всячину бездумно, бестолково, не торгуясь, и отправился домой с двумя большими сумками, не забыв, однако, прихватить две бутылки водки, ещё не зная зачем, но, желая отметить неожиданный праздник. Соседка с благодарностью приняла оплату долга и, похоже, была рада перемене в жизни Царёва. В гости он пригласил всё того же сторожа из магазина, и после пары стаканов водки разговор принял философский оборот.

      – Уважать надо людей, – начал беседу сторож, закусывая ветчиной. – А ныне как – богатых бандитов славят, а добрых человеков гонят. Так ведь недолго и всё доброе, нажитое веками, растерять.

      – Ну, а как если человек добрый и с деньгами? – слова гостя насторожили Царёва.

      – Таких людей не бывает. Богатство очень одиноко, никто не помнит человека, славят только его имущество. А он есть, ему тоже ласки хочется, но его гладят, а думают, сколько получат за это. Он видит и знает о таком отношении и ожесточается душа его. Найдёт родную душу – рад, а нет, так неисповедимы пути Господа – может всё порушить. Богатство оно редко кому в радость, – сторож оказался не так прост в своих рассуждениях о человеческих качествах.

      – А если всё-таки деньги на благое дело употребить? – не сдавался Царёв.

      – Благие помыслы они только в начале пути благородны, пока вера жива – в себя, в людей, в Бога. Но после остаётся вера в золотого тельца и тут всем твоим намерениям – хана. Ибо сказано в писании – благими намерениями выстлана дорога в ад, – заключил в библейскую истину своё несогласие гость и налил.

      После ухода сторожа Петр Петрович долго слонялся по комнате из угла в угол. Хуже нет, когда, став обладателем ничьих денег, не знаешь, как с ними поступить. Он