Записки лесничего. Книга 3. Виктор Стукалов

и сейчас я её выхвачу!…Сейчас!

      Какимто десятым чувством я ощущал, как наклонившись надо мной, Саша осторожно протянул ветку к моему лицу, намереваясь крючком зацепить змею.

      Я почувствовал, как змея снова напряглась и сделала резкий бросок вперёд и снова откинулась назад. После этого она ещё энергичнее стала сворачиваться кольцами на моём лице, ещё чаще задрожал кончик её хвоста.

      Евстафич! Потерпи, потерпи… Я заставил её выползти!… Вот она… уже вся на виду! Я её сейчас! – голос Саши дрожал от нервного напряжения. – Ну, гаадина! – вскрикнул он – Получааай!

      Резкий удар веткой по лицу, и я почувствовал, как упругое тело змеи хлестнуло меня по левой щеке. Не выдержав, я открыл глаза и, в какуюто секунду, увидел над собой ветку с висевшей на ней змеёй…

      Я не успел среагировать, как змея сорвалась с ветки и упала мне на грудь…

      Евстафич, держииись! крикнул Саша и резким и сильным взмахом ветки сбросил с меня змею на землю.

      Как на пружине, я подскочил и стал на ноги…Рядом со мной Саша давил ногами змею.

      Остановившись и тяжело дыша, он посмотрел на меня:

      Ну, что, товарищ лесничий… С днём… рождения… тебя, что ли?

      Он осторожно подцепил змею веткой, внимательно посмотрел на неё и протянул ветку ближе ко мне…

      Я с содроганием смотрел на змею, висевшую на ветке: это был довольно крупный каменистый щитомордник, длиной око ло семидесяти пяти восьмидесяти сантиметров и намного толще моего большого пальца. По телу змеи ещё шли конвульсии, она дёргалась, медленно сползая с ветки и пока не упала на землю…

      Саша посмотрел на неё, потом на меня и, подхватив змею веткой, размахнулся и бросил её в кусты. После этого, поворошив угли в костре, он бросил ветку в костёр.

      Только сейчас я смог оценить всю трагичность того, что произошло здесь за несколько минут, и поздравление Саши уже не казалось мне такой уж неуместной шуткой…

      Мне всё ещё казалось, что я ещё чувствую на своём лице свернувшуюся кольцами змею. Торопливо достав из рюкзака мыло и полотенце, я упал на колени и склонился над водой.

      Изо всех сил я мыл лицо с мылом, энергично смывая его холодной водой, а смыв – снова наклонялся над водой…

      Евстафич! Ты так всю воду в ключе переведёшь, и нам на чай не останется! – засмеялся Саша. Или всю кожу на лице до костей протрёшь – он продолжал беззлобно и добродушно смеяться надо мной.

      Я поднялся и стал энергично вытираться полотенцем.

      Саша внимательно с улыбкой посмотрел на меня. – Ну, теперь ты можешь неделю не умываться! – пошутил он. – Знаешь, я проснулся от того, что немного продрог… Костёр уже прогорел и я поднялся, чтобы дров в костёр подбросить… А ты очень крепко спал…, даже храпел во сне. Я даже позавидовал, как ты крепко спишь и посмотрел на тебя. Я сначала думал, что у тебя такой шарфик около щеки…, такой пёстрый. Тут я вспомнил, что никакого шарфика у тебя не было… А когда я присмотрелся и понял, что у тебя в капюшоне энцефалитки свернулась