Девушка лучшего друга. Анна Антонова

ничего не произошло – просто не могло произойти! Впрочем, показывала я, причем скорее самой себе – Женька был, как обычно, самоуверен и пуленепробиваем.

      Наше путешествие на пароме оказалось совсем коротким – в шесть утра мы прибывали в Стокгольм, поэтому в пять уже сидели в ресторане, пытаясь впихнуть в себя завтрак.

      – Зачем мы вчера чемоданы разбирали? – возмущался Женька, стоя в холле парома с вещами.

      – А ты все-таки разбирал? – удивилась я. – Я только самое необходимое вытащила.

      – Да я тоже, – вздохнул он. – Но очень уж обломно с утра все обратно уминать.

      – А мы где-нибудь останемся на две ночи? – очень кстати поинтересовалась туристка из нашей группы.

      – Нет, – ответила Марина. – Каждый день ночевка в новом отеле.

      По группе пронесся разочарованный вздох, а я удивилась про себя: неужели кто-то не ознакомился с программой поездки перед тем, как отправиться в путешествие?

      – Круто, да? – вместо «привета» прокомментировала материализовавшаяся рядом с нами Ника.

      Сегодня она не стала выпендриваться и оделась обычно – в джинсы, футболку и кеды. Правда, на попе красовались стразы, а в пупке поблескивал пирсинг. Эта деталь, вчера скрытая от нашего внимания, сегодня привлекла Женькино внимание – он уставился на Никин живот и в тон ей ответил:

      – Круто, – то ли отвечая на вопрос, то ли выражая восхищение оригинальным украшением.

      Ника гордо выпятила грудь – благо, там тоже было на что посмотреть, – и цепочки, болтавшиеся на ее шее, мелодично звякнули. На Женьку это произвело магическое действие, и я сочла нужным вмешаться:

      – Пирсинг – проявление варварских обычаев прошлого.

      Ника смерила меня взглядом с головы до ног, и я против воли стушевалась. Терпеть не могу откровенные оценивающие взгляды девчонок и совершенно не умею их игнорировать. Чаще всего это встречается в транспорте – вдруг чувствуешь на себе чье-то назойливое внимание, поднимаешь глаза и упираешься в нахальный взгляд своей сверстницы, рассматривающей тебя с туфель до заколки. И она нимало не смущается, продолжает таращиться как ни в чем не бывало. Вначале я опускала глаза и только что под сиденье не пряталась, но со временем научилась держать лицо и нарочито медленно окидывать нахалок таким же внимательным взглядом с ног до головы. Чувствовала я себя препротивно, но хотя бы не теряла лицо.

      Зачем они это делают, я искренне не понимала. Ладно – парни, им по статусу положено девушек разглядывать. Но девчонки? Неужели так приятно отсечь вероятную соперницу, заставив ее сомневаться в своей привлекательности? На меня это действовало – я немедленно начинала переживать, все ли в порядке с лицом и одеждой, и лишь усилием воли удерживалась от того, чтобы не начать оглядываться, отряхиваться и тайком заглядывать в зеркало.

      – У тебя уши проколоты? – то ли спросила, то ли констатировала Ника. – Тот же варварский пирсинг.

      Крыть было нечем – я сочла за лучшее промолчать, тем более в толпе пассажиров наметилось какое-то движение. Я вместе со всеми повернулась к окну – классический