Потомки песчаных бурь. Василий Ворон

только хотел снова прилечь, как треск неведомых кастаньет раздался снова.

      Дэн вскочил, вглядываясь в темноту. Сердце забухало, лоб взмок и задергалось левое веко. Не отрывая взгляда от угла, из которого доносился стук, он потянулся рукой, схватил напарника за штанину и стал тянуть на себя.

      – Бурый! Вставай, Бурый, просыпайся!

      – А?.. – Бурый поднял голову. – Ты чего?

      – Слышишь? – сипло прошептал Дэн, продолжая машинально тянуть Бурого за штаны.

      – Да отцепись ты! – Бурый сел и стряхнул руку товарища. – Чего слушать-то?

      Дэн молча указывал в темноту. Бурый, наконец, окончательно проснулся и слушал непрекращающийся треск.

      – Кто там? Эй! – зычно и сердито рявкнул он.

      – Да звал уже я, никто не отзывается, – громким шепотом сообщил Дэн. Бурый слез со щитов, почесывая живот.

      – Может, мыши? – спросил он буднично у Дэна. Тот махнул на него рукой:

      – Какие тут мыши?

      – Обыкновенные, какие они там бывают.

      – Здесь?.. – зашипел Дэн, тыча обеими руками в пол и давая вспомнить товарищу, где они находятся.

      – А что такого? – не сдавался Бурый. – Здесь тоже, наверно, мыши водятся.

      – Ага, размером с собаку и очень голодные, – язвительно продолжал шипеть Дэн. – А зубами они стучат, наверное, от страха! Да?

      И Дэн ткнул пальцем в темноту, таившую в себе источник перестука.

      – А вот мы сейчас проверим, чем они там стучат… – сказал Бурый и стал озираться, чего-то ища. Скоро он метнулся к стене и зашарил там.

      – Чего ты ищешь? – снова перейдя на осторожный шепот, спросил Дэн, продолжая вглядываться в трескучий угол. Бурый не отвечал, копаясь у стены. Дэн слушал треск, облизывая сухие губы, потом протянул руку к сумке, достал флягу и отпил воды. И сейчас же чуть не выронил, и оглушительно зашептал:

      – Бурый! Бурый, оно движется! Ты слышишь?!

      – Щас узнаем, куда оно движется, – выскочил откуда-то Бурый, держа в руках стальной прут, на конце которого была толсто намотана тряпка. Треск действительно переместился – теперь уже в другой угол цеха. Бурый постоял немного, держа прут и прислушиваясь и, убедившись, что звук пока не приближается, шмыгнул к стоящим в стороне канистрам. Он повозился там и скоро позвал:

      – Помоги, что ли…

      Дэн, опасливо оборачиваясь на зловещий треск, прокрался к Бурому.

      – Ты что задумал?

      – Факел, что… Держи. Так… Краска, по-моему. Давай-ка ту. Ага. Кажется, моторное масло. Годится… Держи крепче!

      Скоро они вернулись к щитам: в руках у Дэна был импровизированный факел, от которого остро разило. Бурый достал спички.

      На улице бушевал ветер, песок рассыпчато охаживал стены цеха, звонко плескаясь в стекла окошек под самой крышей. Из угла все еще доносился треск.

      Чадящее пламя с синей каймой забилось на конце стального стержня. Факел был из тех, что жители средневековья единодушно забраковали бы и немедленно швырнули в кадку с водой. Однако выбирать было не из чего, к