Обнаженная смерть. Нора Робертс

и ограничились ужином при свечах?!

      Рорк не спешил с ответом – казалось, его больше интересовали фрукты на блюде. Оторвав от кисти блестящую зеленую виноградину, он сказал:

      – Я ценю общество красивых женщин и обожаю проводить с ними время. Но услугами профессионалок я не пользуюсь по двум причинам. Во-первых, не считаю необходимым платить за секс. А во-вторых, не люблю пользоваться тем, что находится в широком употреблении. – Он сделал короткую, но выразительную паузу. – Почему вы считаете, что нельзя просто общаться с женщиной? Вот, например, беседуем же мы с вами…

      Еву неожиданно прошиб озноб, но она гордо задрала подбородок.

      – Это неудачный пример!

      – Почему же? Вы красивы, мы с вами одни – во всяком случае, еще четверть часа нас никто не потревожит. И тем не менее мы ограничиваемся кофе и бренди. – Он усмехнулся, заметив гнев, вспыхнувший в ее глазах. – Это ли не героизм?! Оцените мою выдержку!

      – Полагаю, ваши отношения с Шерон Дебласс имели несколько иную окраску.

      – Тут я вынужден согласиться. – Он выбрал еще одну виноградину и предложил ей.

      Аппетит – непростительная слабость. Но Ева вспомнила об этом, когда уже взяла виноградину и прокусила тонкую терпкую кожуру.

      – Вы виделись с ней после ужина в Мексике?

      – Нет. Я проводил ее, высадил из машины примерно в три часа ночи и отправился домой. Один.

      – Расскажите, чем вы занимались следующие сутки после того, как в одиночестве отправились домой.

      – Первые пять часов я спал. После завтрака сделал несколько деловых звонков. Это было в четверть девятого – можете проверить.

      – Проверю.

      Его усмешка источала такой рассчитанный соблазн, что у Евы участилось дыхание.

      – Нисколько не сомневаюсь. Вы меня восхищаете, лейтенант Даллас!

      – Что было после конференции?

      – Я закончил часов в девять. До десяти работал дома, потом провел несколько часов в офисе, принимая посетителей. – Он достал тоненькую записную книжку. – Перечислить, кого именно?

      – Лучше направьте мне список.

      – Будет сделано. К семи я вернулся домой. Ужинал дома, с представителями моей японской компании. Мы сели за стол в восемь. Хотите, пришлю меню?

      – Перестаньте иронизировать, Рорк!

      – Это простая дисциплинированность, лейтенант. Ужин закончился рано. В одиннадцать я снова был один, если не считать книжки и стакана бренди. В семь утра я выпил первую чашечку кофе. Кстати, хотите еще?

      Ева чувствовала, что способна на убийство ради этого восхитительного кофе, но превозмогла себя и помотала головой.

      – Восемь часов одиночества, Рорк! Вы за это время хоть с кем-нибудь говорили, кого-то видели?

      – Ни с кем не говорил и никого не видел. Мне предстояло утром лететь в Париж, поэтому хотелось провести вечер спокойно. Как я теперь вижу, это было опрометчивое желание… С другой стороны, если бы в мои планы входило совершить убийство, было бы глупостью не запастись алиби.

      – Или дерзким высокомерием! Теперь насчет вашей коллекции старого