Книга и братство. Айрис Мердок

увлек ее на помост и, неожиданно отдавшись музыке, почувствовал, что его ноги перестали быть непослушными и, как дрессированные звери, способны исполнять затверженные движения. Танцевал он хорошо. Тамар позволила вести себя, позволила себе отдаться медленному печальному ритму, она танцевала, и это был ее первый танец за весь вечер. На глаза ей навернулись слезы, и она вытерла их о черный пиджак Дункана.

      В шатре, где играл джаз, Роуз танцевала с Дженкином. Когда тот сопровождал Джерарда, возвращавшегося в квартиру Левквиста, им пришло в голову, что Дункан может избегать их. «Он не захочет видеть нас», – сказал Джерард. «Если он там, значит, так оно и есть», – ответил Дженкин. Но в комнате было пусто. Джерард предпочел остаться там просто на всякий случай, а Дженкин, не отказавшись от мысли стать невидимым телохранителем Дункана, снова отправился на его поиски. Вскоре он встретил Роуз и почувствовал себя обязанным пригласить ее на танец. Они пошли на звуки джаза, который был ближе всего, и Дженкин почтительно кружил ее по площадке в становившейся все более тесной и расхристанной толпе, которая, видя наступление рассвета, вновь повалила в шатры. Танцевать с Дженкином было легко, поскольку он танцевал одинаково под любую музыку и каждое его движение было ожидаемо. Он, конечно, рассказал о том, что они с Джерардом видели. Даже предложил пойти туда и посмотреть, вдруг представление повторится. Но Роуз явно считала это проявлением дурного тона, и смущенный Дженкин признал, что она права.

      Роуз, видимо решив, что слишком эмоционально отреагировала на сообщение Дженкина, постаралась сгладить это впечатление:

      – Полагаю, Краймонд уже исчез, а Джин и Дункан целую вечность вместе. Так что ничего такого тут нет. Но все же лучше не распространяйтесь о том, что видели ее с ним'.

      – Ну что вы, разумеется, не буду, и, разумеется, вы правы. Но, боже мой, какая наглость с его стороны!

      – Что вы намерены делать с книгой? – спросила Роуз, переменив тему, и Дженкин наступил ей на ногу.

      – Мы, Роуз. Вы тоже состоите в комитете.

      – Да, но я не в счет. Принимать решение должны вы и Джерард.

      – Мы ничего не можем поделать, – сказал Дженкин.

      Сейчас его больше беспокоил Дункан, где-то бродящий, как несчастный опасный медведь.

      Откуда-то появился Конрад Ломас и пошел к ним, расталкивая беспечные танцующие пары.

      – Где Тамар? Вы видели ее?

      – Это мы должны тебя спросить об этом! – объяснила Роуз.

      Джерард, один в квартире Левквиста, где окна были все еще зашторены, мрачно глядел на хаос, царивший в комнате: грязные стаканы и опустошенные бутылки, стоящие повсюду – на каминной полке, на стульях, на столах, на книжных полках, на полу. Как мы умудрились использовать столько стаканов? – подумалось ему. Нуда, по мере продолжения вечера все чаще забывали, где оставили свой стакан! И, черт побери, ни одного сэндвича не осталось, а, нет, есть один, и тот без огурца. Он съел влажный кусок хлеба, налил шампанского. Оно ему уже обрыдло, но другой выпивки не было. Дженкин заявлял, что припрятал