Поцелуй вверх тормашками. Дарья Калинина

цвета, отчего небо и трава сливались и понять, что есть что, бывало трудненько.

      – Тебе нравится?

      – Очень! – соврала Лизочка и не удержалась от вопроса: – Но почему все зеленое?

      – Зеленое? – удивилась тетя Вера. – Разве? Странно. Ты первая, кто говорит мне об этом.

      И она действительно уставилась на свои работы, словно увидела их впервые.

      – Зеленое, – бормотала она себе под нос. – Хм, а почему трава тоже зеленая?

      Лизочка между тем начала потихоньку отступать из мастерской художницы. Она уже убедилась, что Викина мама малость не от мира сего. И еще больше рассердилась на Вику, которая оставляет своих девочек на попечение такой ненадежной няньки.

      «Тетя Вера вся в своем зеленом творчестве, Вика пропала. А дети один сухой пирог вынуждены трескать!»

      На обед, ужин и, похоже, на завтрак тоже им предстоит есть все тот же пирог. Теперь он не казался ей таким уж вкусным. Девушка потихоньку начала продвигаться к выходу.

      – Тетя Вера! Я ухожу!

      Но тетя Вера не откликнулась. И Лизочке пришлось снова разуться и вернуться назад в мастерскую художницы. Заглянув туда, она убедилась, что тетя Вера совсем забыла про нее, про Вику, про все на свете. Оказавшись у себя в мастерской, она схватила в руки кисти и подступила к еще незаконченному полотну, которое стояло у нее на мольберте.

      – Можно добавить охры, – слышалось Лизочке. – И немного киновари. Пожалуй, лазурь тут тоже пригодится.

      – Тетя Вера, я пойду, ладно?

      И в ответ Лизочка услышала:

      – Конечно, деточка. Иди. Я тебя провожать не пойду. У меня творческий порыв. Не отойду от полотна ни на минуту. Как ты думаешь, тут лучше берлинская лазурь или цвет индиго?

      Лизочка взглянула в панике на два, на ее взгляд, идентичных цвета и попятилась назад.

      – Мне домой надо. Вы не волнуйтесь, рисуйте себе. Я не забуду закрыть за собой дверь!

      Но кажется, входная дверь – это было последнее, что интересовало тетю Веру в этой жизни. И все-таки Лизочка рискнула напоследок еще раз ей о себе напомнить:

      – Тетя Вера, а вы не передадите Вике, чтобы она мне позвонила, когда появится?

      – Конечно, деточка, – рассеянно отозвалась тетя Вера, которая явно даже не расслышала, что ей сказала Лизочка. – Ты совершенно права, сюда годится только киноварь!

      Лизочка ушла, тщательно прикрыв за собой дверь. Правда, перед самым уходом она не удержалась и заглянула в детскую, где спали две темноволосые девочки. Одной на вид было лет восемь, другой девять. Они были очень хорошенькими, с пышными темными кудряшками. Вот только жаль, что ни одна из дочек не оказалась похожей на Вику. Видимо, они пошли в своего отца – Викиного мужа.

      И снова Лизочка почувствовала, как вдоль хребта бегут неприятные холодные мурашки. И виной всему была мысль про отца этих малышек. Что-то было связано с ним такое, что заставляло Лизочку нервничать даже сейчас. Что-то очень и очень плохое. Жуткое, гадкое и отвратительное.

      Но сами девочки были прелесть. И Лизочка не удержалась, чтобы