Поцелуй вверх тормашками. Дарья Калинина

сейчас ее недовольство целиком и полностью оправданно.

      Викина мама, которую звали Вера Степановна, провела Лизочку на кухню, где напоила девушку душистым чаем с травами.

      – Пей. И пирожок кушай!

      И Вера Степановна придвинула к Лизочке тарелку с порядком уже поеденным пирогом с вареньем.

      – Это вы пекли?

      – Я?! – вроде бы даже ужаснулась Вера Степановна. – Что ты такое говоришь? Нет, конечно! Пирог пекла Вика.

      – Вкусно у нее получилось.

      – Девчонки-то до Викиного пирога большие охотницы. На обед его ели, и на ужин тоже. Вика пирог испекла и удрала на свои танцульки. А я насилу уговорила девчонок, чтобы они матери хоть несколько кусков оставили на утро.

      И на лицо Веры Степановны набежала тень.

      – Ох, Вика, Вика, – пробормотала она вполголоса. – Сколько же ты мне крови попортила, доченька моя любимая!

      Лизочке стало неприятно. И она даже положила назад на тарелку кусок пирога, который и впрямь оказался очень вкусным. Песочное тесто было не сухим, оно рассыпалось мелкими крошечками, которые просто таяли во рту. А варенье было очень душистое, из ягод. Малина и, кажется, еще немного крыжовника.

      – Вы не сердитесь на Вику. Она не виновата. Она очень испугалась тех двоих, поэтому и убежала без сумки и телефона.

      – Каких двоих? Ты мне ничего не рассказывала.

      – Ну да, верно. Сейчас расскажу.

      И Лизочка в подробностях, стараясь не упустить ни одной детали, рассказала о тех двоих неприятных типах, которые застигли их с Викой в кафе и так испугали обеих.

      – Вика-то сразу удрала. А я не знала что к чему. Осталась. Они ко мне пристали, еле от них отвязалась.

      – Они за тобой следили?

      – Да. Во всяком случае, мне так показалось.

      Вера Степановна повела себя странно. Она совсем не удивилась. И Лизочке показалось, что мама отлично знает, о каких людях идет речь. Вера Степановна сразу же сильно побледнела и подскочила к окну. При этом она выключила свет в кухне. И теперь обозревала окрестности двора, спрятавшись за занавеской.

      Ее поведение было до того странным, что Лизочка невольно принялась шевелить извилинами. А пошевелив, выпалила:

      – Вера Степановна! Вы что? Боитесь тех двоих?

      Викина мать вернулась обратно к столу, зажгла свет и с досадой произнесла:

      – Вот и ты это заметила? Да? Дожили! На старости лет в шпионов играть принялась. А все Вика виновата! Ничего не объясняет, а только помощи требует! А ведь у меня своя работа есть! Своя жизнь! У меня даже мужчина был!

      – Дядя Сережа?

      – При чем тут наш сосед? – сварливо откликнулась Вера Степановна. – У меня нормальный мужчина был, а не этот ипохондрик. Это Вика с ним дружит, а я нет!

      – Но вы говорили…

      – Был у меня мужчина, а теперь вот нет ничего, кроме Вики и ее детей!

      – Вы сердитесь на свою дочь?

      – При чем тут это? Я просто не понимаю, чего она в этой жизни хочет! Вот я всегда знала, чего хочу. Поэтому и достигла всего. А Вика не знает, к чему ей стремиться. Разбрасывается.