Ипостась. Виталий Абоян

Мне не нравится, что Лейтенант охранение выставил, – сказал он.

      – Он всегда его выставляет.

      – От кого? Здесь непроходимые джунгли, никого нет.

      – Откуда мне знать – так положено. Восемнадцатая внимательно следит, чтоб тебе жопу не отстрелили. Так что не переживай – ты же сам говорил, что девка отлично стреляет.

      – Только на нее и надеюсь, – пошутил Окоёмов. Но ему не было смешно. – Мне кажется, скоро может представиться случай пострелять.

      – Ты не рад?

      Окоёмов посмотрел на товарища, но в темноте не разобрал выражения лица – он шутит или всерьез?

      – Всем отойти от импакт-установки на безопасное расстояние. Оружие держать наготове, – послышался в наушнике рации голос Лейтенанта.

      – Ну вот, началось, – пробормотал Окоёмов и поспешил укрыться среди деревьев.

      Импакт-установка ухнула, земля вздрогнула, сбросив с листьев наверху целый водопад брызг. Из темноты что-то кричали, кто-то ругался, требуя сделать еще один удар. Потом недовольный голос затих, сказав несколько слов по-китайски.

      Оттуда, где стояла импакт-установка, появился Лейтенант. Мрачный, как тучи на небе. Он взглянул на Окоёмова, почему-то задержав взгляд на автомате, висящем на шее бойца, но, так ничего и не сказав, исчез в зарослях.

      – Один раз! – послышался из темноты голос Лейтенанта.

      Командир говорил не по рации, он кричал, стараясь перекрыть шум дождя. И это ему удавалось – тихому, ни разу не повысившему до того голос.

      Окоёмов чувствовал, что его сознание снова заволакивает туман. Что ж такое? Или это из-за усталости и жары, что стояла два дня? Он тряхнул головой, пытаясь отвести морок, но мир, не провалившийся в «пластиковость» окончательно, нормальным становиться отказывался. В наушнике что-то пробормотал голос Лейтенанта, Василий не разобрал слов, только какое-то замедленное «бу-бу-бу». Потом раздался короткий хлесткий удар импакт-установки. Где-то совсем рядом зубодробительно завизжало какое-то другое оборудование ученых хмырей.

      – Все-таки они нефть ищут, – голос принадлежал восьмому, но самого бойца Окоёмов не видел.

      Когда визг прекратился, впереди, больно резанув по глазам, зажегся яркий, слепящий в темноте свет. И все побежали туда, куда бил луч прожектора.

      Окоёмов плохо понимал, что происходит. В наушнике продолжал верещать голос Лейтенанта, но Василий не разобрал ни слова. Он так и не понял – это был результат помрачения его рассудка или просто слишком сильные помехи из-за скопившегося в воздухе электричества.

      Воздух разорвали короткие сухие щелчки. Один, другой. Потом последовала целая серия щелчков. Окоёмов не сразу сообразил, что это выстрелы. Кто стреляет, в кого? Он совершенно ничего не понимал. И что говорил Лейтенант – тоже.

      Пришел в себя он только через несколько минут. Когда рядом с ним полыхнула молния. Вспышка была столь яркой, что перед глазами долго висело рваное пульсирующее пятно, мешающее рассмотреть происходящее впереди.

      Лейтенанта не было слышно