В горнице моей светло… (сборник). Николай Михайлович Рубцов

что он пьянствовал много.

      Да, недолго глядел он на Русь

      Голубыми глазами поэта.

      Но была ли кабацкая грусть?

      Грусть, конечно, была… Да не эта!

      Версты все потрясенной земли,

      Все земные святыни и узы

      Словно б нервной системой вошли

      В своенравность есенинской музы!

      Это муза не прошлого дня.

      С ней люблю, негодую и плачу.

      Много значит она для меня,

      Если сам я хоть что-нибудь значу.

      1962

      «Брал человек холодный мертвый камень…»

      Брал человек

      Холодный мертвый камень,

      По искре высекал

      Из камня пламень.

      Твоя судьба

      Не менее сурова —

      Вот так же высекать

      Огонь из слова.

      Но труд ума,

      Бессонницей больного, —

      Всего лишь дань

      За радость неземную:

      В своей руке

      Сверкающее слово

      Вдруг ощутить,

      Как молнию ручную!

      Ленинград, 1962

      «О чем шумят друзья мои, поэты…»

      О чем шумят

      Друзья мои, поэты,

      В неугомонном доме допоздна?

      Я слышу спор.

      И вижу силуэты

      На смутном фоне позднего окна.

      Уже их мысли

      Силой налились!

      С чего ж начнут?

      Какое слово скажут?

      Они кричат,

      Они руками машут,

      Они как будто только родились!

      Я сам за все,

      Что крепче и полезней!

      Но тем богат,

      Что с «Левым маршем» в лад

      Негромкие есенинские песни

      Так громко в сердце

      Бьются и звучат!

      С веселым пеньем

      В небе безмятежном,

      Со всей своей любовью и тоской

      Орлу не пара

      Жаворонок нежный,

      Но ведь взлетают оба высоко!

      И, славя взлет

      Космической ракеты,

      Готовясь в ней летать за небеса,

      Пусть не шумят,

      А пусть поют поэты

      Во все свои земные голоса!

      Ленинград, 1962

      В гостях

      Трущобный двор. Фигура на углу.

      Мерещится, что это Достоевский.

      И желтый свет в окне без занавески

      Горит, но не рассеивает мглу.

      Гранитным громом грянуло с небес!

      В трущобный двор ворвался ветер резкий,

      И видел я, как вздрогнул Достоевский,

      Как тяжело ссутулился, исчез…

      Не может быть, чтоб это был не он!

      Как без него представить эти тени,

      И желтый свет, и грязные ступени,

      И гром, и стены с четырех сторон!

      Я продолжаю верить в этот бред.

      Когда в свое притонное жилище

      По коридору в страшной темнотище,

      Отдав поклон, ведет меня поэт…

      Куда меня, беднягу, занесло?

      Таких картин вы сроду не видали.

      Такие сны над вами не витали,

      И да минует вас такое зло!

      …Поэт,