Король Матиуш Первый. Януш Корчак

привыкли.

      «Жалко, хороший был товарищ, вечная ему память», – скажут солдаты.

      Раненым сделают перевязку, а ночью отправят в полевой госпиталь.

      На войне как на войне.

      Не миновала пуля и Матиуша. Рана, правда, пустяковая, даже кость не задело. В госпиталь идти не хотелось, но врач настаивал, и пришлось подчиниться.

      Впервые за четыре месяца в постели! Какое блаженство! Матрац, подушка, одеяло, белоснежная простыня, полотенце, возле кровати тумбочка, кружка, тарелка, ложка (жалкое подобие той, какой ел он в королевском дворце).

      Рана заживала быстро. Сёстры и врачи полюбили Матиуша, и всё бы хорошо, только вот страх, что его узна́ют.

      – Смотрите, как он похож на короля Матиуша! – заметила как-то раз жена полковника.

      – Да, да, мне его лицо тоже показалось знакомым.

      Хотели даже послать его фотографию в газету.

      – Ни за что! – наотрез отказался Матиуш.

      – Глупый, – говорили ему, – король Матиуш увидит в газете фотографию такого маленького солдата и наградит тебя медалью. Или отцу пошлёшь фотографию, то-то он обрадуется!

      – Нет и нет! – твердил Матиуш.

      Надоели ему эти разговоры: он не на шутку боялся, как бы не обнаружилось, кто он.

      – Оставьте его в покое. Мальчик прав. Король Матиуш, чего доброго, оскорбится, воспримет это как намёк: ты, мол, на автомобиле по городу разъезжаешь, а твои ровесники на войне жизнью рискуют.

      «Чёрт возьми, о каком это Матиуше они толкуют?» Юный король давно махнул рукой на придворные манеры и выражался, как его товарищи-солдаты.

      «Хорошо, что я убежал на фронт!» – не в первый раз подумал Матиуш.

      Его не хотели выписывать из госпиталя, просили остаться. Говорили, он будет разносить раненым чай, помогать на кухне…

      Но Матиуш отказался.

      Ни за что на свете! Пусть мнимый король разъезжает по городу, раздаёт раненым подарки, принимает участие в торжественных похоронах офицеров, место настоящего короля – в окопах!

      И Матиуш вернулся к своим товарищам на передовую.

      – А где же Фелек?

      Фелеку надоело прозябать в окопах. Парень он был живой, ни секунды не посидит на месте. А тут целыми неделями сиди, скорчившись, даже головы не смей высунуть, не то раздастся выстрел и от поручика достанется.

      – Спрячешь ты свою дурацкую башку или нет? – ругается поручик. – Подстрелят вот этакого дурака, и потом возись с ним: перевязку делай, в госпиталь вези. И без тебя хлопот хватает.

      Отчитал его поручик раз-другой, а потом посадил на гауптвахту на три дня на хлеб и воду.

      Послушайте, за что.

      Однажды ночью неприятельских солдат отвели на отдых, в тыл, а на их место пришли новые. Окопы расположены были близко; из одного крикнешь – в другом слышно. Началась перебранка между новичками и нашими.

      – У вас король – сопляк!

      – А ваш – старая галоша!

      – Эй вы, голь перекатная!