Родная старина. Василий Сиповский

народ привык видеть хороших, домовитых и расчетливых хозяев, которые себя не забывали, но и рабочих не теснили, и потому все, кому дорога была мирная, трудовая жизнь, кому ненавистны были вечные раздоры и усобицы мелких удельных князей, навлекшие столько бед на Русскую землю, – словом, все более здоровые силы тянулись к Москве и охотно отдавались под сильную руку ее князей. Над собиранием русских сил трудились не только князья: им помогали и бояре, и духовенство; но более помог сам народ, сама земля Русская. И вот Москва, как сказочный богатырь, из этой земли и набралась силой могучей.

      К концу XIV в. Москва так окрепла, что Димитрий Донской попытался стряхнуть с русских плеч татарское иго. На Куликовом поле была проба соединенных русских сил. Оказалось, что уже можно брать верх над

      Ордою, но совсем покончить с нею было еще невмочь. Надо было еще подождать, еще понабраться силой.

      В 1389 г. начал княжить сын Донского – Василий Димитриевич. Год спустя после того, как ханский посол посадил его на великое княжение, он уже едет в Орду, чтобы «примыслить» новые области. Приняли его в Орде так радушно и с такой честью, какой еще никто из русских не видывал, – словно не данник, а приятель и союзник приехал к хану. Дело в том, что хану в ту пору нужен был сильный и надежный союзник. Василию это было на руку; он уладил свои дела в Орде – купил у хана ярлык на Нижегородское княжество, несмотря на то что там был свой князь – Борис Константинович.

      Борис, когда проведал, какая напасть готовится ему, созвал своих бояр, напоминал им о крестном целовании, умолял их верою и правдою постоять за него.

      – Не печалься, господин князь, все мы тебе верны, готовы за тебя головы свои сложить и кровь пролить! – утешал Бориса старший из его бояр – Василий Румянец, утешал, а сам уже вел тайные переговоры с Василием Димитриевичем о выдаче ему своего князя: сильна была московская корысть – тянула к себе отовсюду служилых людей и бояр!

      Возвращаясь из Орды, Василий отправил вперед в Нижний [Новгород] ханского посла со своими боярами. Борис хотел затворить перед ними городские ворота и не впускать их в город.

      – Господин князь, – стал его уговаривать Румянец, – посол ханский и московские бояре едут сюда, чтобы скрепить с тобою мир и любовь, а ты ищешь вражды.

      Впусти их в город. Что они тебе сделают? Мы все с тобою.

      Въехали бояре московские в город и тотчас приказали ударить в колокола. Собрался народ. Ему громогласно было объявлено, что с этой поры Нижний принадлежит московскому великому князю.

      Озадаченный Борис поспешно сзывает своих бояр.

      – Господа мои и братья, милая дружина, – умолял он, – вспомните крестное целование ваше, не выдавайте меня врагам!

      Напрасны были мольбы.

      – Не надейся на нас, – сказал изменник Румянец, – мы уже не твои и не с тобою, а на тебя!

      Нашлось и кроме Румянца много доброхотов Москвы. Бориса схватили. Народ тоже, как видно, не прочь был подчиниться великому