Триумф смерти. Нора Робертс

– и множество зонтов разных цветов.

      – Идет дождь, и она выбирает зонтик под цвет костюма, продолжая думать о предстоящей встрече. Денег с собой не берет, значит, это не вымогательство. Она никому не звонит, потому что хочет разобраться сама. Но когда она приходит в «Пять лун», оказывается, что никто ее не ждет. Она проводит там около часа и в начале второго выходит на улицу, под дождь. Открывает зонтик, направляется к подземке. Наверняка злая как черт.

      – Да уж, прождать час впустую! – Фини засунул в рот орешек. – Думаю, она была зла, как сто чертей!

      – Тем более что дождь льет как из ведра. Но пройти ей удалось всего несколько метров: кто-то поджидал ее.

      – Он не хотел заходить в бар, – добавил Фини. – Не хотел, чтобы их видели вместе.

      – Точно. Наверное, они пару минут разговаривали. Может, ссорились, но все это длилось недолго. На улице никого, во всяком случае, никого, кто обратил бы на них внимание. Через пару минут с перерезанным горлом она упала на тротуар. Интересно, он спланировал это заранее?

      – В этом районе куча парней с ножами. – Фини задумчиво потер подбородок. – Но это едва ли был случайный прохожий: ведь кто-то звонил ей. Нет, похоже на план.

      – Мне тоже так кажется. Она не оборонялась, значит, угрозы не чувствовала. Убийца не снял с нее драгоценности, не взял сумочку. Взял только зонтик. И ушел.

      – А почему зонтик? – удивился Фини.

      – Так дождь же шел. Может, у него не было своего зонта. Или взял как сувенир. Во всяком случае, пока что это единственная ошибка, которую он допустил. Мне надо проверить десяток кварталов вокруг, вдруг он его выбросил по дороге.

      – Если он его выбросил, значит, какой-нибудь местный наркоман разгуливает сейчас под лиловым зонтиком.

      – Ага. – Ева представила себе эту картину и улыбнулась. – Но почему он был уверен, что она стерла запись с разговором? А он должен был быть в этом уверен.

      – Может, он ей угрожал?

      – Прокурору к угрозам не привыкать.

      – Если угрожали именно ей, – заметил Фини. – Но у нее есть дети. Сесили Тауэрс была не только прокурором, но еще и матерью.

      Они вернулись в гостиную, и Ева подошла к столику с фотографиями. На одной из них улыбались мальчик и девочка, подростки. На обратной стороне была надпись: «Привет! Поздравляем с Днем матери. Цветы завянут, а снимок – останется. Мы тебя любим!»

      Еве стало не по себе, и она поспешно отошла.

      – Они уже не дети, Фини.

      – Для родителей они всегда дети. Этой работе конца нет.

      Ева подумала вдруг, что ее родитель не обременял себя подобной работой…

      – Ладно, следующим номером нашей программы будет Марко Анжелини.

      Офис компании Анжелини находился в небоскребе Рорка на Пятой авеню. Ева вошла в уже знакомый ей холл, взглянула на схему на стене и отправилась в южное крыло, к лифтам.

      Лифт доставил ее на пятьдесят восьмой этаж, и Ева оказалась в холле со строгим серым ковром и белоснежными стенами.

      «Анжелини