Пять вечеров. Александр Володин

Как-то на досуге изложил Фомичеву все, что о нем думаю. Тогда он повел против меня холодную войну, которую завершил блестящей победой в конце семестра.

      СЛАВА. Бывает.

      ИЛЬИН. Я вижу – вы с тетей плохо ладите.

      СЛАВА. По третьему закону Ньютона – действие равно противодействию. Она меня воспитывает – я сопротивляюсь.

      ИЛЬИН. А что, ваша тетя все время одна живет, замуж не выходила?

      СЛАВА. Не родился еще тот несчастный… Впрочем, был у нее кто-то на заре туманной юности. По неофициальным данным.

      ИЛЬИН. Тише. (Мотнул головой на дверь.) А ведь, наверно, это я и был. Мы с ней до войны познакомились, я у вас комнату снимал. Папа твой служил на Морфлоте, мама и Тома только еще начинали клейщицами на «Треугольнике». Она красавица была, твоя тетя, теперь таких нет. Звезда! Ее в цеху так и звали – Звезда. Прибежит с завода – стук-стук по ступенькам…

      СЛАВА. А вы романтик.

      ИЛЬИН. Мы с ней всю войну переписывались. Потом по причине некоторых обстоятельств я перестал писать, а письма ее все с собой таскал. Потом и письма куда-то пропали.

      СЛАВА. А знаете, я бы на вашем месте описал все это в поэме. Что-нибудь такое:

      Милый взгляд твоих дивных глазенок

      Пробудил впечатленье во мне,

      Ты одна мне милей из девчонок,