Правдивая ложь. Нора Робертс

в его желудке. – Мне нужна всего одна неделя.

      – А если ты проиграешь?

      – Не проиграю.

      Снова вымученная улыбка и струйки пота под рубашкой.

      Дельрико начал завтрак. Ломтик дыни, кусочек тоста, глоток сока. Дрейк почувствовал, как пища в его желудке превращается в камни.

      – Как поживает твоя тетя?

      – Ева? – Дрейк облизнул пересохшие губы. Один из немногих, он знал о коротком бурном романе своей тетки и Дельрико… и никогда не был уверен, очко ли это в его пользу или наоборот. – Прекрасно.

      – Я слышал, она решила написать мемуары.

      – Да. – Несмотря на протесты желудка, Дрейк снова взялся за кофе. – То есть она пригласила писательницу с Восточного побережья, Джулию Саммерс.

      – И насколько твоя тетя собирается откровенничать?

      – Кто знает? У Евы все зависит от настроения.

      – Но ты выяснишь это, не так ли?

      Нож Дрейка замер в воздухе.

      – Она не говорит со мной о таких вещах.

      – Ты выяснишь, – твердо повторил Дельрико и улыбнулся. – И получишь свою неделю. Услуга за услугу. Как и должно быть между друзьями.

* * *

      После вечера, проведенного с Виктором, Ева вся светилась. Правда, проснулась она позже обычного и с ужасной головной болью, но лекарство и прохладная вода бассейна сделали боль терпимой.

      Ева медленно рассекала прозрачную воду, радуясь своим точным движениям. Покорность собственного тела – вроде бы такая малость, но Ева научилась ценить любые мелочи жизни.

      Только свидание с Виктором – не мелочь. Секс с ним всегда потрясающий. Страстный или нежный, томительно медленный или стремительный – видит бог, они все познали за многие годы.

      Из всех ее любовников никто не мог сравниться с Виктором, может, потому, что только он сумел покорить ее сердце.

      Когда-то, много-много лет назад, она проклинала судьбу за то, что они не могли соединиться. То время прошло. Теперь она благодарила судьбу за каждый подаренный им час.

      Ева подтянулась на бортик бассейна и накинула длинный махровый халат. Словно по приказу режиссера, Треверс поспешила к ней с завтраком и флаконом увлажняющего крема.

      – Нина звонила ей? – спросила Ева.

      Треверс шумно втянула носом воздух.

      – Идет сюда.

      – Хорошо. – Ева взяла флакон, лениво встряхнула, наблюдая за своей домоправительницей. – Можешь не проявлять свое неодобрение так явно.

      – Я думаю то, что думаю.

      – И знаешь то, что знаешь, – с легкой улыбкой добавила Ева. – Почему же винишь ее?

      – Лучше отослать ее назад и забыть. Нечего напрашиваться на неприятности. Никто вас за это не поблагодарит.

      Привычными движениями Ева нанесла крем на лицо.

      – Она мне необходима. Я не смогу это сделать без нее.

      Треверс поджала губы.

      – Вы всю жизнь делали, что хотели. Сейчас вы совершаете ошибку.

      – Надеюсь, нет. И хватит об этом.

      Треверс протопала в дом. Все еще улыбаясь, Ева надела солнечные очки и стала поджидать