Этнос и глобализация: этнокультурные механизмы распада современных наций. А. Л. Сафонов

и этнизация «классических» гражданских наций развивается в США, где многочисленные этнические общины, все больше ориентированные на страны происхождения, обретают все большее влияние, трансформируя традиционную партийную систему США в систему этнических лобби.

      Негосударственные элиты, составляющие социальную основу негосударственных акторов глобальной политики, не отделены непроходимыми барьерами от «старых» элит, порожденных национальным государством. Напротив, те и другие пересекаются и совмещаются, образуя единую страту, интегрированную социальными связями и механизмами социальной мобильности.

      Через механизм пересечения элит негосударственные локальные элиты, заинтересованные в ресурсных потоках национального государства, весьма эффективно реализуют свои интересы, постепенно превращая государство из политического суверена в «ночного сторожа» по Адаму Смиту. При этом негосударственные социальные акторы формируют не оторванные от исторической почвы «глобальные элиты», не мифологизированных «новых кочевников», лишенных культурной идентичности, а глобализированные страты национальных и локальных элит. Эти элиты разыгрывают либеральный сценарий «приватизации национальных доходов, национализации издержек», причем в основном на национальном и местном уровнях, и лишь во вторую очередь – на уровне глобальном.

      Очерчивая социальную структуру нового глобального мира, председатель CFR (Совета по международным отношениям) Р. Хааc констатирует возникновение на мировой арене новых типов влиятельных политических и социальных акторов, сопоставимых по своим возможностям с «классическим» территориальным государством, но при этом имеющих собственную субъектность и интересы, независимые от государства и его институтов167. Перетекание мировой политики в негосударственные и непространственные измерения, не привязанные к геополитическим «полюсам» и «центрам силы», Хаас определяет как «бесполярность», nonpolarity. Ситуация «бесполярности» органически обосновывает концепцию «мягкой силы», как политического господства на базе контроля и освоения новых сфер несилового противоборства в тесной кооперации с новыми типами влиятельных социальных акторов, заметная часть которых, например, неправительственные организации и частные армии, целенаправленно создается как инструмент внешней политики.

      Характерный для современности рост числа противоборствующих сторон, возникновение новых измерений и трансграничных связей, углубление противоречий акцентирует известная концепция «управляемого хаоса», отражающая сущностные свойства глобализации, как системного кризиса. Это хаотичность, атрибутом которой является наличие множества точек выбора (бифуркации) исторического процесса, а также потенциальная управляемость такого хаоса путем слабых воздействий на критические точки и процессы.

      Иными словами, управление

167

Haass, Richard. The Age of Nonpolarity: What will Follow US Dominance? // Foreign Affairs. 2008. May—June. – P. 44—56.