Клептоманка. Звезда пленительного несчастья. Станислава Бер

пускники, не лучше вкусивших первой свободы первоклашек, соскочили с мест и понеслись – кто покурить за гаражами, кто в туалет губы подкрасить. В классе осталась небольшая кучка ребят.

      – Бррр, – не выдержала Регина и скривилась от одного упоминания тёткиного имени.

      Гадость, а не сочетание гласных и согласных букв. Тошнотворный спазм в области желудка, а не женщина преклонных лет, родственница, которая взяла их с братом под опеку после смерти родителей и измывалась над ними два года, устроила концлагерь в отдельно взятом доме. Они были и дармоеды, и нахлебники, и наказание господнее за все грехи. А иначе она и не могла – характер такой. Фельдфебель в юбке!

      "Ничего. Скоро выпускной. Вот получу аттестат и в областной центр уеду. В педагогический колледж документы подам. Илюшку жаль оставлять с ней, но ничего – выучусь и заберу его к себе", – подумала девочка, поправила шарфик, скрывающий неприглядные следы от ожогов, и просияла.

      Регина попыталась даже улыбнуться этим мыслям, но растянуть губы в улыбке у неё не получалось. После пожара она разучилась улыбаться – не стоит и пробовать. Зато теперь у неё другие способности – она "видела" воспоминания людей, прикасаясь к их руке. Девочку они сначала пугали, но потом она поняла, что это дар свыше, и она может им воспользоваться в любом деле. Наверное, всё-таки в любом ХОРОШЕМ деле. Регина даже перестала воровать. Ну, ладно, иногда всё же подворовывала – ну, так, по мелочи. А с кем не бывает?

      – Ростоцкая, ты чего светишься, как медный пятак? Пятёрку что ли по контрольной работе получила? – обратила внимание на одноклассницу вездесущая Светка Королькова, подлетая к её парте.

      Энергичная девушка успела краешком глаза оценить, какой эффект произвела на мальчиков длина её новой мини юбки. Да. Получилось. Повзрослевшие одноклассники с торчащими кадыками пялились на её ноги, сглатывая слюну.

      – Где я и где пятёрка? – вопросом на вопрос ответила Регина и отвернулась к окну, ставя точку в разговоре, который так и не успел начаться.

      Королькова даже и не думала обижаться. Во-первых, все знают, что Ростоцкая "с приветом". Во-вторых, её внимание переместилось на другую одноклассницу. Алёнка Новак скулила. Да, да, именно скулила, тихонечко так подвывала, вздрагивая жидким подбородком. Их у неё было два.

      – Опа, Опа! Стопе! Что ты тут за наводнение устроила? – спросила Королькова, по-свойски подняла голову упитанной девочки, заглядывая в покрасневшие глаза.

      – Я… У меня… Нет… И не будет, – выдавливала из себя Алёнка обрывки слов, перемежая их всхлипываниями.

      – А ну-ка тихо! – заорала Светка и влепила Алёнке пощечину.

      Новак замерла на миг, распахнув до предела коровьи глаза в белёсых ресницах, сглотнула и пришла в себя.

      – В общем, я на выпускной вечер с вами не пойду, – спокойно сказала Алёнка, грустно вздымая тяжёлую не по годам грудь под школьной формой.

      – Чёй-то? – включился Ваня Фомин, подлезая к Новак с другого от Корольковой бока.

      – Родителей обокрали. У нас денег нет ни на ресторан, ни на платье. Мамочка родная!

      – Кто обокрал? Взлом был? – с последней парты прорезался голос полноватого, но по-деловому настроенного Руслана Архипова.

      – Не-а, – замотала двумя подбородками Алёнка.

      – Что пропало? – спросил Руслан, перебираясь поближе.

      – Все деньги и мамино золото.

      – А ты где была? – успела вклиниться в допрос Королькова. Архипов явно оттирал её из главных дознавателей класса.

      – В… школе, – неуверенно и не сразу ответила Новак. Губы задрожали, и на белёсые ресницы выкатились капельки слёз.

      – Ты давай не раскисай. Не в лесу живёшь, среди людей. Мы родителей попросим и скинемся тебе на ресторан, – сказал сердобольный Ваня Фомин и положил руку Алёнке на плечо.

      – А я тебе платье одолжу. У меня их много. Найдём какую-нибудь красивую разлетаечку по твоей фигуре. Не боись, Новак! Прорвёмся! – подбодрила Светка, улыбаясь.

      – Правда? – спросила Алёнка и недоверчиво посмотрела на одноклассников.

      Регина вспомнила, как все девять лет учёбы в школе они дразнили её жиробасиной или коровой Милкой, очень уж любила Алёнка шоколадку с фиолетовой обёрткой, а теперь вдруг такая душевная щедрость. Откуда? Неужели одноклассники повзрослели, и детская жесткость сменилась взрослой мудростью и добротой? Не верилось.

      Ростоцкая подошла к повеселевшей однокласснице и взяла её руку в свою. Регина, державшая дистанцию со всеми, сначала напугала Алёнку, а потом задала вопрос и напугала ещё сильнее:

      – А ты точно была в школе в момент ограбления?

      Воздух в классной комнате, освещённой ярким солнечным светом, задрожал, покрылся рябью и лопнул. Регина оказалась в воспоминании Алёны Новак.

      Алёнка шла по парку, переваливаясь с ноги на ногу, как пингвин.

      "Неуклюжая, толстая, ещё и тупая. Как же мне влетит от отца вечером, скорее всего ремнём по жирной заднице", – подумала девочка и пнула попавшиеся