Считать виновной. Тесс Герритсен

тоном произнес он.

      Чейз перевел взгляд на Кэсси, которую помнил живой обезьянкой, засыпавшей его вопросами. Как же могло случиться, что она выросла и превратилась в угрюмую молодую женщину? Волосы убраны назад и стянуты так сильно, что лицо как будто состоит из одних только выступающих углов: большой нос, глубокий прикус, голый квадратный лоб. И только в глазах пряталось что-то знакомое, что-то от той десятилетней неугомонной проказницы. Что? Прямота, проницательность, ум?

      – Привет, дядя Чейз. – Тон сухой, деловитый. Слишком деловитый для девушки, только что потерявшей отца.

      – Кэсси, – обратилась к ней Эвелина, – почему бы тебе не поцеловать своего дядю? Он проделал долгий путь, чтобы быть с нами.

      Кэсси спустилась на пару ступенек, приложилась губами к его щеке и тут же торопливо отступила, словно смущенная этой фальшивой демонстрацией чувства.

      – Ты определенно выросла. – Это было лучшее из того, что пришло ему на ум.

      – Да. Такое случается.

      – Сколько тебе?

      – Почти двадцать.

      – Так вы оба, должно быть, в колледже.

      Кэсси кивнула, и ее губы впервые тронула улыбка.

      – Я изучаю журналистику в университете Южного Мэна. Решила, что когда-нибудь нашей газете потребуется…

      – Филипп учится в Гарварде, – вставила Эвелина. – Как и его отец.

      Улыбка увяла, не успев распуститься. Девушка раздраженно взглянула на мать, повернулась и пошла вверх по ступенькам.

      – Кэсси, ты куда?

      – У меня стирка.

      – Но здесь же твой дядя. Он только что приехал. Вернись и посиди с нами.

      – Зачем, мама? – бросила девушка через плечо. – Ты и без меня прекрасно его развлечешь.

      – Кэсси!

      – Что?

      – Ты ставишь меня в неловкое положение.

      – Не впервые.

      Эвелина повернулась к Чейзу:

      – Теперь ты видишь? – Голос ее предательски дрогнул. – Я не могу рассчитывать даже на собственных детей. А одной мне со всем не справиться. – Она всхлипнула и торопливо скрылась в гостиной.

      Близнецы переглянулись.

      – Опять ты все испортила, – укоризненно сказал Филипп. – Сейчас не самое лучшее время спорить и ругаться. Неужели тебе ее не жаль? Неужели нельзя постараться и как-нибудь наладить отношения? Хотя бы на несколько ближайших дней.

      – А разве я не стараюсь? – буркнула недовольно Кэсси. – Но она же постоянно выводит меня из себя.

      – Не обращай внимания и, по крайней мере, будь повежливей. – Филипп помолчал, потом добавил: – Ты же знаешь, этого бы и отец хотел.

      Кэсси вздохнула, потом с обреченным видом спустилась и пошла за матерью в гостиную.

      – Наверное. Ладно, попробуем хотя бы ради него.

      Филипп покачал головой и повернулся к Чейзу:

      – Ну вот. Еще один показательный эпизод из жизни счастливой семьи Тримейн.

      – И давно у вас так?

      – Уже несколько лет. Просто вы застали нас не в самый легкий момент. Казалось