Вовка – брат волшебника. Александр Охотин

положили. Ну, в пакете, в котором еще записка была.

      Гоблин бушевал, Колян стоял бледный, его била крупная дрожь. Учителя стояли молча, многие ничего еще не понимали, а учитель физкультуры Евгений Иванович сказал:

      – Господа, Геннадий Олегович, что-то мне не нравится эта история. Да и Коля, по-моему, проговорился о чем-то очень и очень нехорошем. И выглядит он испуганным. Мне кажется, что неспроста это. Давайте-ка, пройдемте в ваш кабинет и убедимся, что в вашем письменном столе нет никакого пакета с деньгами. Вы ведь не возражаете? Вам, ведь, нечего скрывать?

      – Как ты смеешь, физрук, выдвигать такие обвинения?! – бушевал Гоблин. – Да я тебя!.. Да я не знаю, что с тобой сделаю…

      – Зато я знаю, что с вами сделаю, если то, о чем проговорился Коля, окажется правдой, – ответил ему Евгений Иванович. – А обвинений я никаких не выдвигаю. Я просто предлагаю пойти и опровергнуть то, что на вас наговаривают. Это, во-первых. А во-вторых, ничего вы мне не сделаете. Вы еще не директор и, тем более, не господь бог. Ну, что, идемте в ваш кабинет? Или будем считать, что все сказанное Вовой, правда?

      – Ну, ладно, физрук! Идем!

      – Только идемте все, – сказал Евгений Иванович. – И ты, Вова, и Коля.

      Блинов стоял перед открытым ящиком письменного стола, и его лицо становилось все белее и белее.

      – Ну, что, Антонина Александровна, это Ваши деньги? – спросил Евгений Иванович.

      – Мои, – дрожащим голосом ответила учительница. – Вот и пакетик с дырочкой на краю, и бумажечка, на которой я написала…

      – Сколько там было денег?

      – Восемнадцать тысяч пятьсот рублей, и еще вчерашняя зарплата три тысячи, то есть всего: двадцать одна тысяча пятьсот рублей. Я на ремонт домика копила и вот, половины нет.

      – Гоблин, где остальные деньги? – спросил физрук тоном, не предвещающим ничего хорошего.

      – Я откуда знаю? – огрызнулся Блинов.

      А потом, повернувшись к Коляну, заорал:

      – Это ты мне деньги подсунул, негодяй?!

      – Нет, Геннадий Олегович, – дрожащим голосом пролепетал Колян, – я их Вовке под матрас сунул, как вы велели. Я не знаю как они у вас оказались.

      – Зато я знаю, – сказал Вовка. – Теперь скажу, потому, что Колян все равно уже проговорился. Я заметил, как этот Гоблиненыш подкрался ко мне ночью и засунул под матрас пакет с деньгами. А потом я через дверь подслушал, как он докладывал этому гаду, Гоблину, что все сделал.

      – Но, но, поосторожнее с выражениями! Я пока еще заместитель директора! – заорал Гоблин.

      – Уже нет, – услышали все голос Арсения Ильича. Он, видимо, давно стоял в дверях вместе с незнакомым мужчиной и все слышал. – Я от вас такого не ожидал, господин Бли… то есть Гоблин. Надо же, какого мерзавца я пригрел.

      Блинов сразу сник. Арсений Ильич продолжал:

      – Через час, господин Гоблин, подойдите ко мне в кабинет, чтобы поставить свою подпись в приказе о вашем увольнении по статье.

      Потом, обращаясь к Вовке:

      – А ты, Вова, прости меня. Знаешь, мне теперь очень неловко перед тобой. Это мне будет наглядным