Под грифом «Любой ценой». Альберт Байкалов

денег.

      Доктор закончил мерить пульс, просмотрел вклеенную в историю кардиограмму, задал еще несколько вопросов и вышел.

      Глеб Васильевич снова уставился в окно. На душе скребли кошки.

      «Может, зря я отказался от помощи этого человека? – неожиданно подумал он. – Хотя разве я отказывался? Просто не дал ответ, надеясь, что вырученные с продажи квартиры и дачи деньги покроют расходы».

      Едва Тихоновы дали объявление и заключили договор с риелторской конторой, как появилось огромное количество покупателей. Но все предлагали сумму в три раза меньше заявленной. Надежды на быстрое разрешение проблемы таяли на глазах.

      – Почему я лежу? – неожиданно сказал он вслух и медленно сел. – Надо немедленно позвонить Татьяне.

      Неожиданно двери открылись, и в палату осторожно вошел не кто иной, как Курочкин.

      – Господи! – схватился за грудь Глеб Васильевич.

      – Вам плохо? Вы не рады, что я пришел? – растерялся посетитель.

      – Что вы, – показал на стул Глеб Васильевич, – как раз о вас думал. Проходите.

      Курочкин с опаской оглянулся на дверь:

      – Я кое-как прорвался. Меня могут в любой момент выгнать. Приемные часы после обеда.

      – Как вы меня нашли?

      – Очень просто, – опускаясь на стул, заговорил Курочкин. – Позвонил вам, трубку взяла медсестра. Все. Осталось узнать номер больницы, отделение и палату.

      – Понятно, – вздохнул Глеб Васильевич.

      – Как я понял, вам стало плохо, когда вы были у своего начальника?

      – Да, – подтвердил Глеб Васильевич. – Он отказал в помощи.

      – Ну, ничего. – Курочкин положил ладонь ему на предплечье. – Из любого положения есть выход.

      – Какой?

      – Мы можем перевезти вашего сына обычным рейсом. – Курочкин откинулся на спинку стула. – Наймем хороших врачей, купим оборудование. В конце концов, есть частные самолеты.

      – Вы так добры ко мне…

      – Не только к вам, – улыбнулся Курочкин. – В мире столько несправедливости, поэтому часто приходится помогать людям в беде. Это прямая обязанность фонда.

      – Как мне вас благодарить?

      – Я ничего еще не сделал, – напомнил Курочкин. – А вообще, лучшей наградой для меня будет ваш переезд в Америку.

      – Но это предательство, – ответил ему Глеб Васильевич, ловя себя на мысли, что предложение Курочкина уже не вызывает у него бурю негодования.

      – Я уже сказал вам, вы никого не предаете, это вас давно предали. И то, что вы здесь, – тоже результат попустительского отношения государства к светилам науки. Я же говорил, что нечистые на руку дельцы давно продают ваши труды за границу, выдавая за свои…

      – Этого вы мне не говорили. – Глеб Васильевич от удивления даже приподнялся на локтях.

      – Ну, немного не так выразился, – пожал плечами Курочкин.

      – У вас есть с собой телефон?

      – Да, конечно.

      – Можно позвонить?

      – Без проблем. – Курочкин сунул руку в карман и протянул Глебу Васильевичу трубку