Под грифом «Любой ценой». Альберт Байкалов

этот момент в комнате грохнули сразу два автомата. Он влетел туда и боковым зрением успел заметить, как Гургени упал на спину и, схватившись за живот, закрутился на полу.

      Когда Лаша перемахнул через подоконник, группа уже скрылась за руинами соседнего дома. Не оглядываясь назад, подхлестываемый треском очередей, он устремился следом. От протяжного, полного отчаяния воя раненого Гургени стыла в жилах кровь. Лаша отбросил мешавший бежать автомат и припустил со всех ног.

      Глеб Васильевич оглянулся по сторонам, потом кашлянул в кулак и нерешительно стукнул в дверь. Ему никто не ответил. Он посмотрел на секретаршу. Со скучающим видом девушка водила по столу компьютерной мышкой.

      Глеб Васильевич вынул платок, помял его в кулаке и еще раз постучал.

      – Мужчина, – секретарша окатила Тихонова осуждающим взглядом, – я же сказала, проходите! Чего стучать? Там еще дверь, все равно ничего не слышно.

      – Спасибо! – кивнул Глеб Васильевич и неожиданно понял, что забыл имя-отчество помощника заместителя министра.

      – Николай Егорович или Егор Николаевич?.. Что я несу! – опешил он. Память на имена и числа у него была отменной. С чего бы это вдруг забыл?

      – Привет, Галочка! – Приемную заполнил высокий, статный мужчина с благородным лицом и сединой на висках. Лацкан его пиджака украшал депутатский значок. – Анатолий Николаевич у себя?

      – Точно! – вырвалось у Тихонова. Он взялся за ручку двери, но депутат бесцеремонно подвинул его в сторону и сам вошел в кабинет.

      – Чего же вы стоите? – рассердилась секретарша.

      – А что мне делать? – Глеб Васильевич стушевался, будто перед ним не девушка, моложе его как минимум в три раза, а премьер-министр.

      – Теперь долго ждать придется. – Она подперла кулачком подбородок и покосилась на часы. – Пока весь коньяк не выпьют, не разбегутся.

      – А много его у них? – с наивностью первоклассника спросил он.

      Девушка не ответила и вновь направила свой взор в монитор.

      Двери внезапно открылись, и Тихонов от неожиданности вздрогнул.

      – Галочка, меня ни для кого нет! – Круглолицый, с большими залысинами коротышка вновь исчез за массивной дверью.

      – А как же я? – растерялся Глеб Васильевич.

      Он первый раз у начальства такого высокого уровня. Обычно общение с курирующим институт чиновником было прерогативой директора. В крайнем случае его зама или генерального. На этот раз Тихонову предложили попытаться решить вопрос самостоятельно.

      Осторожно ступая, он прошел к стене, опустился на стул, на котором сидел с утра, и пробормотал:

      – Никогда за себя не просил.

      – Когда-то надо начинать, – не отводя взор от монитора, заметила секретарша.

      Идея просить помощника заместителя министра ходатайствовать по поводу самолета МЧС принадлежала не ему, сам бы он не догадался. Ее подсказал один из аспирантов. Он был в курсе событий и спросил, как состояние сына. Глеб Васильевич сказал, что все упирается в транспортировку